Парень с навязчивой идеей   ::   Браун Картер

Снова послышался какой-то голос, на этот раз громче и совсем знакомый.

— Он хочет сдаться, — решил Таггарт. — Похоже, кто-то кричит: “Не стреляйте!"

— Может, Тайсо примет его капитуляцию? — уже догадавшись обо всем, пошутил я.

— О, конечно! — Веселый толстяк закрыл рот руками, а вырвавшиеся при этом звуки, походили на рев слонихи в экстазе.

Через несколько секунд из-за кустарника появилась маленькая фигурка и заковыляла к нам, размахивая руками высоко над головой.

— Да, должен признаться, я совсем забыл о Табале! — воскликнул Таггарт, и мне показалось, что я услышал подобие скрипучего смеха. — Тем не менее я совершенно уверен, что тренировка пошла ему на пользу! — заключил он.

* * *



Вот что рассказал о последствиях этой истории директор по рекламе “Стеллар” Мэнни Крюгер. Через пять минут после того, как он услышал последние новости, он уже сидел за своим столом, приставив к виску револьвер. Мэнни считал, что таким образом он раз и навсегда избавит ситуацию от неприятностей. Но потом подумал, что будет справедливо — если ему придется умереть, — чтобы погиб и корень всех его неприятностей, этот паршивый, никчемный, хитрый ублюдок по имени Рик Холман. А тем временем общественное мнение менялось почти сто восемьдесят раз.

У меня, как и у любого другого человека, было свое личное мнение.

В глазах общественности Ивен Каррен всегда был жалким негодяем с такой кучей комплексов и страхов, что он уже не мог производить впечатление нормального. После того как первые страницы печатных изданий расписали все его преступления, он превратился в симпатичного, счастливого молодого человека, абсолютно без всяких навязчивых идей. Это была приятная перемена. Он не мог дождаться, чтобы рассказать всем, какая он сволочь и что заслужил всего, что ждет его впереди, и даже больше того! Люди не часто говорят своим друзьям подобные вещи и никогда не рассказывают такого репортерам!

Вот он какой. Вдруг оказался на вершине популярности, и его раздражает закон, который тянет время, а ему не терпится получить по заслугам. Потом начались настоящие волнения по поводу искупления грехов Ивена Каррена. Англичане — и кто осмелится их винить? — не собирались во всеуслышание признавать, что два убийства, совершенные на островах, можно успешно замаскировать и выдать одно — за несчастный случай на дороге, а другое — за случайную гибель в водах залива. Поэтому они просто все игнорировали. А несколько человек даже написали письма в излюбленные газеты, недвусмысленно намекая на то, что американцы просто вводят в заблуждение общественность. А Ивен все ждал и ждал. К тому же в Лос-Анджелесе не было ничего, что можно было предложить ему для съемок. И полиция в Беверли-Хиллз не стала предупреждать его о том, чтобы он не предпринимал нудистских прогулок по Вествуд-Виллидж. Потому что они полностью в курсе дела.

Розмари провела две недели в больнице. Раны на теле зажили просто чудесно. Ее все-таки мучили угрызения совести, когда ее навещал симпатичный улыбающийся парень без всяких комплексов. И она с первого взгляда влюбилась в него. Она все думала о том, что скажет Ивену Каррену. Но все прошло безболезненно.

Как-то раз я позвонил Салли Бьюмонт и поинтересовался насчет ужина. Но она извинилась, сказав, что не хочет испортить воспоминания о нашей ночи: пусть они остаются в памяти чистыми и незапятнанными. Мне в голову пришла грандиозная идея, и я изложил ее брюнетке: я буду держать ее в рабстве и, когда пожелаю, буду требовать от нее исполнить мою волю. Но она почему-то обозвала меня извращенцем. Я отмахнулся, сказав, что это была всего лишь идея — самая лучшая из того, что я мог придумать в настоящий момент.