Ни пуха вам, ни пера   ::   Вишня Остап

- Поплелся с ружьем и с Пиркой на перепелов! Ничего я с ним поделать не могу. Хворал он последнюю неделю, кашлял и лихорадка была. Фельдшера звала, банки ставил. А чуть полегчало сегодня, встал, позавтракал - и за ружье. "Пойду, - говорит, - на просяще, может, перепелочку подстрелю! А болячку мою солнцем выпечет и ветерком выдует. А на печи куда та болезнь денется? Так во мне и будет сидеть!" И пошел.

- А где просище у вас?

- Недалеко за селом, по-над шляхом на Мандриковку. Проса еще не косили, а пшеницу комбайном выкосили, и там, говорят, видимо-невидимо перепелов.

- Ну, пойду, - говорю, - поищу Ивановича. Да, может, и сам перепелами побалуюсь.

Увидел я Олексу Ивановича еще издалека. "Дай, - думаю, - погляжу, как старик на перепелов охотится".

Подошел, стал за копной, наблюдаю. Старик меня не видит.

И смешная и трогательная картина предстала моим глазам.

Сидит Олекса Иванович на снопе (над просищем снопы еще не были сложены в копны), а неподалеку от него бегает и, правду говоря, не бегает, а ходит Пирка. Ходит челноком, как и полагается настоящему охотничьему псу. Шел-шел Пирка, вдруг остановился. Стал, повернул голову к Олексе Ивановичу и смотрит. Олекса Иванович, вижу, поднял руку. Пирка лег. Олекса Иванович встает потихоньку и, не торопясь, идет к Пирке. Подошел, взял ружье на изготовку, сделал три шага - перепел сорвался. Олекса Иванович выстрелил - перепел упал. Олекса Иванович сел на сноп. Пирка поднялся, пошел - не побежал - пошел! - обнаружил убитого перепела, принес и положил перед Олексой Ивановичем. Постоял немного, пока Олекса Иванович махнул рукой: "Вперед!" Пирка снова пошел челноком... Стал. Потом лег. Снова подымается Олекса Иванович... Так и охотятся. Пока найдет перепела Пирка, отдыхает

Олекса Иванович. Пока дойдет к перепелу Олекса Иванович, отдыхает Пирка.

Долго я стоял, любовался двумя старенькими друзьями.

Когда Олекса Иванович "мазал", Пирка поднимал голову и долго на него смотрел.

Олекса Иванович, закладывая в централку патроны, говорил:

- Ну, не сердись, Пирка! Бывает!

Подошел я к Олексе Ивановичу, поздоровался.

- Как здоровье?

- Прыгаем! Вдвоем с Пиркой прыгаем. Видите, уже полдесятка с Пиркой ухлопали! - показывая на сумку, улыбнулся Олекса Иванович.

........................................................................ ...................................

Всю жизнь с ружьем! До последнего дыхания!

Благородная страсть благородного человека!

А МЫ ГЛУШИМ...

Если бы, к примеру, кто-нибудь встретил компанию веселых-превеселых ребят с рюкзаками за спинами, с термосами, с ягдташами и прочими охотничьими принадлежностями и чтоб эта компания, распевая "Где ты, хмель, хмель, ночевал?", полным аллюром летела на самоходной пушке ну хотя бы в направлении на Белую Церковь и вот, оставив такую компанию, кто-нибудь, к примеру, спросил бы:

- Здорово, ребята! Куда это вы так торопитесь? На какой прорыв?

- А это мы на зайцев! Передавали, что около Белой Церкви заяц шоссе перепрыгнул.

- Да что вы...

- Черта лысого убежит! Мы его с самоходки трахнем!

- Тю!

- Вот вам и "тю"! Тюкайте лучше на зайцев, чтобы на Белую Церковь бежали. Мы их там прямой наводкой...

Очень удивился бы тот "кто-нибудь", и встали бы у него волосы дыбом...

Не меньше удивилось бы человечество, если бы увидело такую картину: около просяного поля стоит, замаскировавшись, танк, ну, возможно, не самых крупных размеров, хотя бы и танкетка, а в просе стоит "на стойке" прекрасный сеттер-лаверак... и вот командир танка командует:

- Пиль!

Сеттер, как ему в таких случаях и положено, прыгает опрометью вперед. Из-под него - ф-p-p-p! - перепелка.

Командир:

- По перепелке огонь!

"Тарарах-бах!"

И перепелка камнем падает в просо.

После этого подается команда:

- Джек! Апорт!

И прекрасный сеттер-лаверак красиво и гордо подает командиру танка перепелку.