Отелло с кочергой   ::   Прокопьев Сергей

Восемь ладоней радарами впились в пространство карты, прощупывая его метр за метром. У бритоголового от натуги шевелились уши, клиноголовый заострялся еще опаснее…

Мартын, на поиски которого были призваны трансцендентные силы, по жизни был воздушно-десантным котом. Он либо спал, либо десантировал со шкафов, вешалок, полок. Хлебом не корми (мясо больше любил) дай сигануть вниз головой в воздушный простор. Причем, настоящий, в четырех стенах больше от скуки летал. Но стоило хозяйке зевнуть с форточкой или балконом, Мартын тут же с победным мяуканьем, распластавшись в воздухе, как белка-летяга, пикировал на волю.

Соломку Муза Павловна подстилать не успевала. Котяра и без нее приземлялся мастерски и тут же, без акклиматизации, десантировал дальше — в подвал, где проводил боевую операцию «смерть крысам».

Трофеи тащил домой.

Муза Павловна от воздушно-десантных выходок любимца хваталась за сердце. И не от крыс, хотя не переносила мерзких тварей, сколько от того, что жили-то они с Мартыном на седьмом этаже, а прыгал он без парашюта.

Четыре года Мартын при каждом удобном случае совершал смертельные — для крыс — номера.

А три дня назад полет с балкона не закончился традиционной крысой под дверью. Ни крысы, ни Мартына. Муза Павловна облазила все подвалы, прошарила близлежащие дворы — хвостатый любимец исчез с концами. Надежда была только на экстрасенсов.

— Мартын! Мартын!.. — прикрыв глаза, сомнабулой заповторяла блондиноголовая. Она подняла руки от карты, обратила ладони вдаль и, медленно поворачиваясь вокруг оси, начала пронзать все части света поисковой энергией. — Теплее, теплее, теплее,.. — начала нащупывать кота.

— Вижу пустырь! — вдруг задрал блестящую голову к потолку бритоголовый. — Березу… С нее свисает петля… В петле дергается кот…

— А! — застонала Муза Павловна и хватанула полпузырька карволола из горлышка. — За что?

— Масть? — нетерпеливым криком спросил экстрасенс, по-прежнему разглядывая на потолке жуткую картину казненного через повешение кота.

— Рыжий, передние лапки белые.

— Не ваш, — вернулся к карте бритый по всему шару экстрасенс.

— Дно реки, — как в бреду забормотал гривоголовый. — На дне кот… К задним лапам привязан кирпич… Тело рвут пираньи…

— Господи! — смертельно побледнела Муза Павловна. — Но в Иртыше нет пираний!

— Извините, я проскочил в Южную Америку.

— И все-таки коту капец, — обратился бритоголовый к коллегам. — Я чувствую.

— Не может быть?! — отказывалась верить Муза Павловна.

На нее никто не обращал внимания. У экстрасенсов разгорелся профессиональный спор. «Машина раздавила в лепешку», — говорил один. «Сожрал отраву», — возражал другой. «Ниче с ним не сделалось — кошки живучие!» — не соглашался третий.

Музу Павловну подбрасывал надеждой со стула категоричный возглас «жив», и тут же подсекал колени приговор «сдох».

— Не вижу его рядом с хозяйкой, — стоял на смертельном исходе бритоголовый. — В упор не вижу!

— Протри глаза! — не соглашался клиноголовый. — Вон он! Вон! Клиноголовый сорвал с носа очки и тыкал ими куда-то в угол, за спину Музы Павловны:

Муза Павловна оглянулась, в углу стоял сломанный стул, Мартына не было.

— Тихо! — стукнул кулаком в карту гривоголовый. — Вижу рыжего кота! За ним гонится черный пес!

— Спасите его! — заламывая руки, закричала Муза Павловна.

— Пес догоняет! — бесстрастно докладывал экстрасенское кино гривоголовый. — Зубастая пасть впивается в кота! Разрывает на куски…

Муза Павловна без звука повалилась на стул.

Зато блондиноголовая издала истошный крик, вскочила на стол, спасаясь от здоровенной крысы, которая запрыгнула в окно и бешено заметалась по комнате.

— Спасите! — запросила помощи блондиноголовая.

Мужчины как по команде взлетели на стол.