Зубодерка   ::   Шишков Вячеслав Яковлевич

Купец совался носом во все стороны и возил на себе маленького Вавилыча.

— Легче! — кричал тот. — Лапу отдавил… Неужто не видишь, где зубной кресел упомещается?

Купец, что-то бормоча, повалился в кресло.

— Ну, вот, — сказал фельдшер и щелкнул клещами, как парикмахер ножницами.

От вида блестящей стали купец едва не лишился чувств: лицо его исказилось ужасом, он замотал головой, замычал и, упираясь пятками, отъехал вместе с креслом прочь.

— Ой, милай… Дорогой… Христом-богом прошу, лучше убей меня, — и рыжебородый детина, скосоротившись, пьяно завсхлипывал. — Бо… бо… боюсь… Стра… страшно…

В это время в приемную ввалилась копной широкая присадистая тетка. Большие, навыкате глаза ее измучены и злы, как у черта. Она заохала басом и стала разматывать шаль.

В кабинете, за дверью, раздался душераздирающий рев и матерная брань. Это — купец. Тетка сразу схватилась за щеку и заохала пуще.

Но вот открылась дверь; в сопровождении фельдшера вышел, покачиваясь, купчина, он нес на растопыренной ладони трехпалый зубище и, радостно посмеиваясь, говорил улыбающемуся фельдшеру:

— Ах, до чего приятно… До чего легкая у тебя рука, понимаешь… Ах…

Тетке вдруг стало тоже радостно, она поклонилась фельдшеру в пояс.

— Иди, — сказал тот, — хотя я ужасно устал, но для тебя, Мироновна, готов… Но только чур — самогоночкой своего разлива уважь… Чуешь, где ночуешь?

Фельдшер на этот раз орудовал, очевидно, ловко на особицу и очень расторопно, потому что купец Пантюхин еще не успел выбраться на открытый воздух, как мимо него, словно царь-пушка, прогромыхала самокатом вниз по лестнице толстобокая тетка.

Она молча понеслась вдоль вечерней безлюдной улицы, отчаянно суча локтями. Глаза ее вытаращены и безумны, из крепко стиснутого рта торчала, как рог, стальная загогулина.

За теткой, задыхаясь и пыхтя, гнался фельдшер Быкобразов, за фельдшером, угловато подпираясь согнутой ногой, — Вавилыч.

— Тетка, тетка… Мироновна! — взывал фельдшер. — Струмент отдай!.. Казенный… Тетка!

Ополоумевшая тетка, добежав до середины моста, выплюнула закушенные клещи и на весь свет истошно:

— Ка-ра-уууул…

1923