Пес, который порвал поводок   ::   Конант Сьюзан

У Винни не было болей до начала сентября, а когда они появились, должность ветеринара занял Стив. Прекратив мучения Винни, он еще добрых полчаса держал мою руку в своей и выслушивал историю всей ее жизни. Моя подружка Рита, психиатр, верит в изначальную связь меж сексом и смертью. В ту ночь мне приснился яркий сон о Стиве. На другой день я позвонила, чтобы поблагодарил его — за помощь в деле с Винни, не за сон, — и с тех пор он всегда меня утешает.

Вторым записавшимся в класс Розы на этот четверг был д-р Фрэнк Стэнтон, один из столпов дела дрессировки. Он выглядел получше, чем в последнее время. Примерно до прошлого года он был живым доказательством того, что, если хочешь остаться молодым, забудь о снотворных и психотропных лекарствах. И не бросай дрессировать собак. В последнее время, правда, он был бледен, но, когда в лице у него появлялась краска, он смотрелся привлекательным мужчиной — высокий, с густой копной белых волос и в тяжеленных очках. В этот вечер он оделся теплее всех. Свитер на нем был из дорогих — ирландский, ручной вязки, а поверх него он надел спортивную твидовую куртку.

Член-учредитель Кембриджского клуба дрессировки собак, он являлся также официальным лицом в четырех-пяти других собачьих организациях и неофициальным историком американского собачьего мира. Двумя годами раньше, когда у него стало ухудшаться зрение, он прекратил посещать выставки, но не пропускал занятий и был еще достаточно силен, чтобы справляться с Рауди, своим аляскинским маламутом. A они очень сильны. Есть более крупные собаки, которые могут тащить и побольше маламута, но в своей весовой категории это, пожалуй, сильнейший пес в мире. Если перед вами голубоглазая северная собака, то это сибирская эскимосская лайка, а не маламут, у которого глаза карие. Сибиряки мельче и подвижнее. (Кстати, никогда не называйте сибиряков эскимосами.) Припоминаю, как д-р Стэнтон, записываясь на этот вечер, недоумевал, почему это Бак решил разводить помесь собаки и волка, когда мог бы заиметь маламута. Может быть, потому, что он счел, будто волков легче выучить. Многие с ним согласились бы.

— Как нынче Рауди? — спросила я, возвращая д-ру Стэнтону карточку.

Как только вы кончаете с разрядом начинающих и вступаете в наш клуб, вы платите двадцать долларов за карточку — это цена шести уроков. На карточке понизу напечатаны номера от единицы до шести, и, когда бы вы ни записались, сидящий за конторкой прокалывает очередной номер.

— По-моему, Рауди уже чуть меньше тянет, когда идет на поводке, но, конечно, могу и обманываться, — сказал он.

У него были изысканные манеры, особенно с молодыми женщинами. Знаете этот гарвардский акцент, которым никак не могут в совершенстве овладеть киноактеры? Так у д-ра Стэнтона акцент был истинно гарвардский, а голос, благодаря тому, что он всю жизнь говорил с собаками, звучал довольно молодо для старика. Рауди явно нравились и этот акцент, и голос. Когда д-р Стэнтон произнес его имя, он тут же прекратил провокационные попытки поднять из укладки Хасана и одарил д-ра Стэнтона собачьей улыбочкой и ударом хвоста. Когда д-р Стэнтон не соблюдал правил вежливости, то мог быть неприкрыто резок с людьми, но у собак он всегда заслуживал улыбки и взмаха хвостом.

Лин Меткалф с молодым кламбер-спаниелем тоже записались в класс Розы. Лин очень богата, и ей нет нужды зарабатывать на жизнь, но она все равно мила. Следующим явился Рон Кафлин с Виксен, сукой-метиской (сеттер, золотистый ретривер, доберман и невесть что еще), которая была, возможно, самой смышленой собакой клуба. Рон двадцать лет состоит младшим партнером водопроводно-отопительной фирмы «Кафлин и сыновья».