Газета Завтра 192 (31 1997)   ::   Завтра Газета

Это любопытство к жизненным подробностям, от коих он давно отлучен, и прущая через край потребность поделиться этими подробностями, касаются ли они снайперов или набитых карманов, с окружающими, обогатив также и их жизненный опыт, были бы не только смешны и неуместны, но и губительны для Ельцина, если бы … если бы с лихвой не компенсировались абсолютной адекватностью во всем, что касается сохранения власти.

А снисходительный взгляд Немцова … что ж, один бывший фаворит (тоже из молодых) говаривал, помнится, что Б.Н. нужен был в роли “бревна на этапе пробивания стены коммунизма”, — где этот фаворит на данном этапе?.. Но молодости свойственно повторять чужие ошибки: нынешние распускаются, ощущая поддержку Запада, а Запад считает, что уже может обойтись без Б.Н., что тот не нужен, в ряде случаев и опасен. Что считает по этому поводу Б.Н., можно догадаться. Да и мы, хоть и не имели пока удовольствия наблюдать, чем это он Западу опасен, отметим справедливости ради, что справлять тризну по президенту рано. Последние события и мера участия (“деликатного”, но ощутимого) в них Ельцина — лишнее тому доказательство.

Начиная с первого конфликта данной серии — вокруг разоблачения Дубининым вавиловской аферы с “индийскими” облигациями для банков группы ОНЭКСИМ — и кончая интригующим приездом все того же Дубинина на исходе прошлой недели для разговора в “Волжский утес”, Ельцин весьма продуктивно и искусно “разводил” участников банковской эпопеи (они же — члены “президентской команды”). И то — коли не “разводить”, так ведь и впрямь можно оказаться лишним и ненужным в зубастой молодой стае!

Кстати, насчет интригующего приезда. В прессе возник слух, будто Дубинина вызывали ради грядущей денежной реформы. Это ж до чего надо быть идеалистами, чтобы давать такие “общественно значимые” трактовки! (Как же, председатель Центробанка и первые лица государства что-то там обсуждают — не иначе как нас с вами, какие-то очередные козни государственного масштаба!) Да будет! Дубинину указали на “ошибки”, сделали отеческое внушение, и он в ближайшее время вряд ли продолжит свои изыскания с криминальным уклоном.

То же — Березовский. Шерсть клочьями летела, Доренко, кипя нездешней страстью и отвагой, бился со злодеями из ОНЭКСИМ, а потом вдруг… ушел в отпуск. Посреди военной кампании… Ну так делают? Разве что в случае высочайшей отмашки. Судя по всему, она есть. Это не значит, что с наступлением осени война не возобновится, не значит, что инерция уже сделанных широковещательных заявлений не будет волочить политическую склоку весь август. Но к переезду Б.Н. в столицу сваре дадут чуть утихнуть или, точнее, не дадут перейти в окончательное взаимное поедание “волками” друг друга. (А счастье было так возможно, так близко!..).

Итак, Б.Н. попридержал дерущихся банкиров до лучших времен, дав понять, что политические акции Немцова и Чубайса по-прежнему высоки, почти рассорился с Церковью, но не до конца, занял двусмысленную позицию в отношении “бесчинствующего” Лукашенко (гневно призвал к ответу, тут же резко одернул калининградского губернатора, вздумавшего отменить визит белорусского соседа, а завершил благодушным: “Молод еще, горяч…”), велел замирять осетин с ингушами (что легче сказать, чем сделать), велел приехать в Москву президенту Чечни. Исполнение чего уже и вовсе проблематично, поскольку реальный расклад сил не отвечает приказному тону.

То есть налицо пресловутый “византизм” при отсутствии “императорской идеи” и всегдашняя двойственность политического поведения. С одной стороны, он повел себя холодно и умно, не взяв ничью “руку” в осетино-ингушском противостоянии, жестко отвергнув вариант введения президентского правления в Пригородном районе. С другой — это тактически верное решение ничего не определяет в стратегическом плане. А назревающая война на данной территории и в целом сегодняшнее состояние Кавказа — яркое свидетельство бесплодности методики “разводок” и балансирования.