Бархатная ночь   ::   Гудмэн Джо

Первым он обнаружил тело Мейсона. Толкнув труп, он задел рукой плечо Викторины. Мгновение спустя он нащупал торчащий из ее груди нож Мейсона.

— Она мертва, — тихо сказал Рис.

Всхлипывания Кенны заставили его поспешить обратно. Она почувствовала, как его руки обнимают ее, и прижалась к мужу, рыдая от горя и радости одновременно.



Эпилог

— Добрый вечер, Ник. — Кенна дотронулась до здорового плеча брата, наклонилась и поцеловала его в щеку.

Ответная улыбка согрела ей душу. За те шесть дней, что прошли с похорон Викторины, она уже отчаялась увидеть, как Ник улыбается. Предательство мачехи сильно потрясло ее брата, и он мучился от сознания, что не в силах что-то исправить или предотвратить. Он проклинал себя за то, что не обеспечил надежную защиту Кенны и не распознал двуличия Викторины. Он презирал себя за ту юношескую страсть, что когда-то питал к мачехе, хотя ни Кенна, ни Рис не винили его.

Ник взял сестру за руку:

— Я очень люблю тебя, Эльф. И мне будет очень недоставать вас с Рисом.

— Мы можем погостить подольше, — быстро предложила Кенна. Они собирались уехать на следующее утро, но она знала, что Рис не станет возражать.

Ник покачал головой и выпустил ее руку.

— Нет. Вы оба должны вернуться в Бостон. Со мной ничего не случится.

— Ты приедешь к нам в гости?

— Обещаю, — заверил он и указал на часы: — Твой муж, без сомнения, ходит из угла в угол, гадая, что тебя так задержало. Тебе лучше успокоить его, Кенна.

Осознав, что это замаскированная просьба оставить его одного, Кенна вышла, тихонько закрыв за собой дверь. Войдя в спальню, она сразу отметила, что Рис вовсе не ходит из угла в угол. Он уютно устроился в постели, подложив под спину несколько подушек, и читал лондонскую газету. Его живо интересовали все новости о победе Веллингтона при Ватерлоо, но при виде жены он быстро отложил газету в сторону.

Рис похлопал рукой по одеялу, приглашая ее присесть рядом.

— Ты так долго была с Ником. Как он?

— Уже лучше. Ты знаешь, что он мне сказал сегодня вечером?

— Что?

— Он сказал, что завидует нам. Он хочет, чтобы у него тоже была семья. Мне кажется, это очень хороший знак.

— Да.

— Ты не расстегнешь мне платье? — игриво попросила Кенна.

— Разумеется. — Пальцы Риса занялись маленькими крючками.

Встав с кровати, Кенна начала снимать платье.

— Ты знаешь, — из-под ткани ее голос звучал чуть глухо, — я вспомнила, чту мне когда-то сказал Ник. Он уверял, что в момент гибели отца он был с Викториной. Но ведь это не так.

— Почему бы тебе самой не спросить его?

— Я не могу. Я боюсь, он решит, что я его в чем-то обвиняю. — Кенна повесила платье и принялась за белье, совершенно не осознавая, какую прелестную картинку она представляет в глазах мужа.

— Забудь о ночной рубашке, — хрипло сказал Рис. Кенне не нужны были другие поощрения. Она быстро скользнула под одеяло и устроилась рядом с мужем. Он был также обнажен.

— Как ты думаешь, почему Ник это сказал?

— Мы все еще обсуждаем Ника?

— Да.

— Жаль. — Он обнял ее за плечи. — Все тогда так смешалось. Всего несколько человек знали точное время смерти Роберта Данна. Если ты помнишь, мне казалось, что я видел в саду Ника и Викторину. Он на самом деле был с ней, когда она покинула Мейсона и побежала к нему, чтобы сказать, что я жду его в пещере. Он просто перепутал время.

Это объяснение более чем успокоило Кенну.

— Бедная Викторина, — сказала она через несколько секунд. — Мейсон жестоко использовал ее, снабжая новостями о ее муже, хотя на самом деле граф был мертв. Я не могу ненавидеть ее: мне ее так жаль.

— Ты веришь, что она случайно убила твоего отца?

— А ты?

Риса мучили сомнения.