Целомудрие и соблазн   ::   Кэбот Патриция

Черта с два он не хотел! Но потом, когда они остались вдвоем, Слейтер объяснил, что у джентльменов не принято обвинять друг друга в нечестной игре, не имея для этого бесспорных доказательств. А что было у Томми? Его фантастический проигрыш да смутное ощущение, что рубашка у карт в их колоде выглядели как-то странно. Разве это можно считать доказательствами?

И теперь ему оставалось только радоваться, что он выбрался из этого притона живым. С такой зверской рожей, как у этого «герцога», ничего не стоит вышибить мозги любому игроку, которому не понравятся его манеры.

Хотя с какой стороны на это посмотреть. Может быть, пуля в висок стала бы для Томми наиболее простым выходом из сложившейся ситуации. Потому что теперь ему придется срочно раздобыть аж целую тысячу фунтов! Именно столько он проиграл за сегодняшний вечер!

Конечно, о том, чтобы обратиться за деньгами к своему банкиру, не могло быть и речи. Оставленное отцом наследство находилось под надзором опекунского совета, и Томми сможет распоряжаться им только через два года, когда ему исполнится двадцать один. А пока об этих деньгах можно лишь мечтать. Но он мог бы взять в долг под свой будущий капитал.

Теперь ему надо только найти, к кому обратиться. Его банк отпадает. Опекуны тут же донесут обо всем матери, а та пожелает знать, зачем ее сыну потребовалась такая огромная сумма. Но Томми в жизни не признается ей, что проигрался в пух и прах.

Пожалуй, можно попросить денег у сестры. Она уже достигла совершеннолетия и не далее как в прошлом месяце вступила во владение своей долей наследства. Кэролайн не жадная и запросто даст ему взаймы. А если начнет приставать с вопросами, зачем ему деньги, он тут же наврет ей с три короба. Обмануть сестру намного легче, чем мать.

И если Томми не поленится сочинить для Кэролайн какую-нибудь душещипательную сказку, к примеру, про бескорыстную помощь нищим голодающим сироткам или зверушкам, пострадавшим от жестокого обращения, его наивная мягкосердечная сестренка раскошелится не меньше чем на пять сотен фунтов.

Загвоздка состояла в том, что Томми претило врать Кэролайн. Да, он с большим удовольствием мог дразнить ее и доводить до слез, но что значат все эти детские шалости по сравнению с откровенной, корыстной ложью? Чувство собственного достоинства не позволяло ему идти на столь низкий обман — пусть даже ради спасения своей шкуры. Тот простой факт, что Кэролайн, чтобы спасти брата, с радостью заплатила бы все его долги, вообще не приходил ему в голову. Нет, Томми знал, что, как джентльмен, он обязан найти иной способ раздобыть эту проклятую тысячу.

В то время, пока он перебирал в памяти своих друзей и прикидывал, насколько тугие у них кошельки и захотят ли они дать ему в долг, ноги сами принесли его к воротам колледжа и там остановились. Он машинально толкнул одну створку, не слишком хорошо соображая, что делает, и убедился, что ворота заперты. Ничего удивительного: колледж запирают в девять часов, а сейчас уже перевалило за полночь.

Его ноги, не дожидаясь команды, опять начали двигаться сами по себе и на этот раз понесли его мимо ворот, вдоль высокой каменной ограды, за которой располагались общежития для студентов. Кажется, в этом колледже их было около двух сотен. Он снова начал перебирать в уме список своих приятелей, причем делал это уже автоматически, потому что на протяжении последних месяцев проделывал это постоянно, почти каждую ночь. Конечно, ему придется лезть через стену. Вот только надо добраться до того места, где в кладке есть удобный выступ, на который можно поставить ногу, — и дело в шляпе.

Нет, никто из его приятелей-студентов не даст ему в долг таких денег. Это точно.