Черный лебедь   ::   Модильяри Ева

И только много лет спустя после смерти Эдисона Эмилиано достал припрятанные там сокровища, чтобы украсить ими обнаженное тело Арлет, которая от соприкосновения с холодными камнями и золотом смеялась и ежилась, как ребенок от щекотки, испытывая одновременно и удовольствие, и легкий озноб.

Стук в дверь отвлек его от этих воспоминаний. Эмилиано вспомнил, что в соседней комнате его ждут родственники, которых он собрал, чтобы поговорить с ними. Дверь открылась, и на пороге появился Фабрицио, точная копия отца в молодости: та же внушительная фигура, то же напряженное выражение лица.

Эмилиано приветливо улыбнулся ему, как всегда, когда виделся со своим сводным братом.

Фабрицио было восемь лет, когда супруги Монтальдо – Эдисон и Эстер – его усыновили, и с тех пор он стал членом их семьи. Теперь этот солидный рассудительный пятидесятилетний мужчина занимал пост коммерческого директора в их издательской фирме. Зная в совершенстве все тонкости маркетинга и книжной торговли, Фабрицио обладал профессиональным чутьем, которое позволяло ему заранее предвидеть успех или провал издаваемой книги. Он инстинктивно чувствовал, когда надо увеличить тираж, несмотря на скромные предварительные заявки, а когда придержать его попреки энтузиазму книготорговцев.

Они с Фабрицио работали бок о бок уже тридцать лет. Эмилиано взял на себя отношения с авторами, открытие новых талантов, выбор для перевода лучшего из иностранной печатной продукции, в то время как младший брат занимался только коммерческой стороной дела. Время от времени между ними возникали конфликты, но они всегда находили компромисс, и сотрудничество оставалось плодотворным. Вдвоем они были непобедимы.

– Женщины теряют терпение, – предупредил Фабрицио, намекая на Лолу и Валли, младших сестер.

Другие женщины: Ипполита, первая жена Эмилиано, его мать и Мэри Джейн – были сдержанней по характеру и терпеливей.

– А мужчины? – иронически вскинул брови Эмилиано.

– Стараются выглядеть непринужденно, но это им плохо удается. Они никудышные притворщики.

Мужчин было шестеро – Коррадо Кайзерлан, второй муж Валли, Фернандо Принетти, муж Лолы, и четверо их сыновей, трое из которых несовершеннолетние. Был еще Франко Вассалли, восходящий финансист, который держал пятнадцать процентов акций издательского дома «Монтальдо» и жаждал увеличить свой кусок от этого лакомого пирога, но он не принадлежал к их семье.

– А ты? – с улыбкой спросил Эмилиано, ставя на письменный стол почти пустой стакан.

Фабрицио состроил кислую мину.

– Я только подчиненный, всего лишь исполнитель, – уточнил он. – Не мне решать. К тому же я привык к ожиданию. – В его словах не ощущалось иронии.

Эмилиано кивнул. Дело обстояло именно так, хотя Фабрицио, как и все другие, был законным владельцем издательства – и не такой уж скромной долей он владел. Но его доверие, к Эмилиано было так велико, что право решать за себя он всегда предоставлял брату.

– Тогда пойдем, успокоим наших столь нетерпеливых родственников, – сказал Эмилиано, ласково хлопнув его по плечу, и братья вместе вышли из библиотеки.

Желтая гостиная, как ее называли из-за золотистого цвета шелковой обивки, была обычным местом всех семейных сборищ, которые отнюдь не всегда проходили мирно. Эмилиано неоднократно бывал свидетелем яростных споров отца со своими родственниками и компаньонами, гневных разносов, которые он устраивал детям, не говоря уже об ожесточенных схватках между Валли и Лолой, упорно стремившихся полностью завладеть их общей семейной собственностью. Младшего брата Джанни с помощью своих мужей они уже сумели вытеснить из дела.

Но Эмилиано помнил и счастливые времена. Когда он был еще подростком, отец иногда приглашал его сюда выпить чашечку кофе в компании своих знаменитых гостей – известнейших писателей и дипломатов, политиков и деятелей культуры.