Цветы пустыни   ::   Картленд Барбара

Словно угадав ее мысли, маркиз сказал:

— И ты действительно думала, что после того, как я узнал, что ты женщина — самая дорогая мне женщина, — я подвергну тебя опасности?

— Неужели именно это заставило тебя отправиться в Аден? — спросила Медина.

— Разумеется! — воскликнул он. — Я боялся за тебя всю дорогу! С той минуты, как ты упала с верблюда, я тревожусь за тебя и не перестану тревожиться, пока ты не ступишь на английскую землю!

Медина рассмеялась, а потом сказала:

— О мой любимый, а я так боялась за тебя! Я молилась и молилась о том, чтобы ты каким-нибудь образом изменил свое решение и… не пошел бы в Мекку.

— Не могу представить лучшего способа удержать меня от похода в Мекку, — ответил маркиз.

Его взор был прикован к ее губам, и Медина понимала, что он хочет ее поцеловать.

Они просидели за разговором до самого вечера.

Когда стемнело, маркиз вывел Медину на палубу, чтобы полюбоваться звездами.

— Наши звезды! — тихо сказала Медина. — Они смотрят на нас и оберегают нас.

— Помолимся же, чтобы они не покинули нас до конца нашей жизни, — произнес маркиз.

Он говорил так серьезно, что Медина взглянула на него с удивлением, а потом воскликнула:

— Только ты мог так сказать!

— Этому научили меня ты и твой отец, — ответил маркиз. — Если я немножко попрактикуюсь, то буду выражаться еще цветистее.

Медика рассмеялась.

Он поцеловал ее, и она вновь подумала, как сильно он отличается от того человека, который ступил на землю Аравии, желая достичь Мекки, потому что хотел выиграть какое-то глупое пари!

»Я люблю тебя… Я люблю… тебя!»— кричало ее сердце в тот миг, когда маркиз взял в плен ее губы.

Наутро, одетая в белое платье с небольшим турнюром, она выглядела очень юной и воздушной.

Маркиз впервые увидел ее в европейском платье.

Накануне вечером на ней был восточный кафтан — единственная вещь из запасов портнихи, которая не требовала подгонки.

Сейчас, с волосами, тщательно уложенными модным парикмахером, посланным на яхту супругой консула, и в фате из брюссельского кружева, она казалась престо совершенством.

Маркиз подумал, что она настолько прекрасна» что во всем Лондоне никто не сравнится с ней.

Лицо ее по-прежнему было немного смуглым, но он знал, что гораздо раньше, чем они приплывут в Англию, от загара не останется и следа.

Ее кожа станет такой же белоснежной, как 6 тих местах, которые сейчас были прикрыты платьем.

Супруга консула прислала Медине крем, который должен был удалить все остатки загара.

Но Hyp приготовил ей свое средство из лимонного сока и трав пустыни.

Медина была уверена, что оно будет гораздо эффективнее.

Желая, чтобы маркиз восхищался ею, она на ночь сделала косметическую маску из смеси, приготовленной Нуром.

Она не сомневалась, что уже утром разница будет заметна.

Однако маркиза больше занимали ее глаза, которые светились счастьем.

Движения ее губ сказали ему без слов, как сильно она его любит.

Консул увез Медину с яхты в своей роскошной карете, а маркиз еще раньше поехал в часовню консульства, где их уже ждал английский священник.

На церемонии присутствовали только консул и его супруга.

Однако Медина была уверена, что ее отец и мать в эту минуту тоже рядом, Она подумала, что их благословил не только христианский Бог, которому они молились в часовне, но и мусульманский Аллах, который провел их через столько опасностей и трудностей и дал им любовь, соединившую их навсегда.

После церемонии бракосочетания консул и его жена вылили шампанского за здоровье молодых.

Потом они вернулись на «Морской Ястреб», и капитан немедленно приказал отчаливать.

— Наконец-то мы одни! — сказал маркиз голосом звонким от счастья.

Как только они покинули гавань, он увел Медину в свою каюту.

Она пришла в восторг, увидев ее полной лилий, которые, вероятно, были доставлены с цветочного базара в Адене.