Дурацкая затея   ::   Паскаль Фрэнсин

Тодд выиграл этот матч и завоевал победу в чемпионате, к чему он так стремился. Она же потеряла все.



Глава 12

Элизабет оставалась на трибуне, ожидая пока зал опустеет. Наконец она спустилась по ступенькам и вышла на улицу.

Было уже так поздно, что на автостоянке выключили свет. Но это было ей на руку: никто из ребят не увидит ее. Элизабет остановилась возле школы. Путь предстоял долгий. На ум ей пришла строчка из поэмы, которую они изучали на уроках английского:

«И многие, многие мили пути – отдых наступит нескоро».

Поэму сочинил Роберт Фрост, и Лиз, прочтя ее первый раз, была тронута почти до слез. Именно тогда она дала себе клятву – вкладывать всю душу во все, о чем будет писать.

Элизабет шла домой, а в голове ее все звучали стихотворные строки. Она снова мысленно произнесла свою клятву. Несмотря на все то, что произошло между ней и Тоддом, несмотря на то, что к глазам ее то и дело подступают слезы, она приложит все усилия, чтобы принести мистеру Коллинзу хорошую статью. Она обязана сделать это и для него, и для себя.

Элизабет уже продумала начало и теперь, шагая по дороге, мысленно набрасывала план всего репортажа.

Вдруг она услышала сзади чьи-то шаги и, растерявшись, не могла решить, что делать: остановиться или броситься бежать. Она все еще лихорадочно пыталась найти выход, когда ей на плечо легла чья-то рука. Эта рука заставила ее повернуться. Перед ней стоял Тодд Уилкинз. Единственное, что она могла произнести:

– Ой! Это…

Но сказать что-либо ей все равно не удалось бы, потому что Тодд закрыл ей рот поцелуем, таким долгим и нежным, что у Элизабет не осталось никаких сомнений: он простил ее.

Тодд долго не отпускал девушку из своих объятий. Наконец он сделал шаг назад. Оба продолжали молча стоять в лунном свете в тени пышной акации. Элизабет все еще не находила других слов, кроме «О, Тодд!» Но наконец обрела дар речи и торопливо заговорила:

– Я не знаю, как тебе объяснить все, что произошло.

– Тебе нет необходимости делать это. – Он виновато улыбнулся. – Мне все объяснил Николас Морроу. Знаешь, он все-таки не такой уж плохой парень.

– Он неплохой. До тебя, конечно, ему далеко, но он довольно мил.

– Он рассказал мне, как он давил на тебя, чтобы ты согласилась пойти с ним, – сказал Тодд. – И как ты не хотела. Ты, вероятно, чуть не упала со стула, когда я оказался в «Золотом береге». Подумать только! В «Золотом береге»! И именно в тот единственный раз, когда я пришел туда!

– Я тоже пришла туда впервые в жизни.

Тодд задумчиво посмотрел в ночное небо.

– Ты можешь себе представить, какова вероятность того, что случилось? Держу пари, один шанс на миллион. Или на пять миллионов. – Он пожал плечами. – Или даже на миллиард. Кто знает? Эту задачу, вероятно, нужно решать на компьютере.

– Нет уж, спасибо, – сказала Элизабет, рассмеявшись. – Избавь меня от этого.

– Как тебя понимать? – в недоумении спросил Тодд.

Но Лиз не хотела рассказывать ему в той ужасной истории, в которую попала Джессика, втянув еще и Рэнди Мейсона, – тем более, что она пообещала сестре никому об этом не рассказывать.

«Обещание есть обещание», – напомнила она себе.

Хотя ей с грустью пришлось признаться самой себе, что иногда необходимость сдержать обещание приводит к большим неприятностям. Наученная горьким опытом, она дала себе последнее обещание – никогда не давать никаких обещаний.

Эта мысль так ей понравилась, что она рассмеялась. И опять Тодд был озадачен:

– Что тебя рассмешило?

– Да так. – Лиз все еще продолжала смеяться. – Просто иногда в жизни бывают очень запутанные ситуации… Однако в конце концов все встает на свои места.

– Это очень глубокая мысль, Элизабет Уэйкфилд. – И Тодд озорно подмигнул ей.