Если бы юность знала...   ::   Скулер Кэндес

Что-то странно знакомое показалось Зику в трехэтажном особняке, отразившемся в зеркале заднего вида.

Как многие старые здания в Южной Калифорнии, дом сохранил черты испанской архитектуры: сводчатые окна, обилие кованых решеток. Оштукатуренные стены – выгоревшего розового цвета, карнизы – столь же выгоревшего бирюзового. Над одним из крыльев здания возвышалась башенка в псевдомавританском стиле, перед фасадом – банановая пальма.

– Черт возьми, – проговорил Зик, наконец узнав Крепость холостяков, – мое прошлое собирается приютить меня.

Некогда, в незапамятные времена, он жил здесь. Он, Итен Роберте, Эрик Шаннон и младший брат Эрика… Как же его звали? Джек, кажется. Да, Джек Шаннон. Господи, что за чудное время прожили они в Крепости холостяков! И ужасное тоже.

Одним прекрасным летним днем он впервые занимался здесь любовью с Ариэль в маленькой спальне своей квартирки. А потом, меньше двух месяцев спустя, он потерял ее, в той же самой спальне. Были потери и у других жильцов. Джек Шаннон потерял старшего брата.

Эрик Шаннон потерял жизнь.

И все же то было, прекрасное время, вспоминал Зик, разглядывая в зеркале легендарное старое здание. У всех были надежды и мечты. Все строили планы. Ощущение безграничных возможностей распирало их. Всех переполняла непоколебимая уверенность: мир принадлежит им – только бери. Бурное время.

Будоражащее и приводящее в ужас. Полное страстей и переживаний…

Оно ушло.

Безвозвратно.

В приступе ностальгии и легкой меланхолии Зик вздохнул и включил заднюю передачу. Выезжая из проезда, он периодически поглядывал на Крепость холостяков, у кованых ворот которой появился человек и стал примерять к ним блестящую белую табличку.

Зик едва мог поверить собственным глазам.

– Амберсон! – воскликнул он, узнав управляющего, несмотря на то что они не виделись двадцать пять лет. Странный маленький человечек почти не изменился. Все так же мал ростом и жилист и все так же лыс как яйцо. Управляющий отступил от ворот, чтобы осмотреть свою работу. Зик, хоть и с приличного расстояния, без труда прочел крупные буквы. «Сдаются комнаты, – гласила надпись на табличке. – Обращаться в офис управляющего».

И Блэкстоун решил, что это судьба.

– Нынешние постояльцы съедут к концу недели, – объяснил Амберсон, когда Зик зашел узнать насчет сдаваемых комнат. – Мне нужно прибраться и починить раковину в ванной, но красить помещение не нужно. Если намереваетесь сиять, могу подготовить все к понедельнику.

– Я бы хотел сначала посмотреть, – робко произнес Зик. – Если, конечно, не помешаю жильцам.

– Не беспокойтесь, их сейчас нет. – Амберсон открыл дверь своего офиса, затем отступил, пропуская Зика вперед. Было видно, что управляющий не намерен терпеть, чтобы в его офисе задерживались хотя бы долю секунды.

Зик поспешно вышел в холл и, заложив руки в карманы широких брюк цвета вороненой стали, стал дожидаться, когда жилистый старичок запрет свою дверь на три замка.

– Сюда, – показал Амберсон и направился через холл, не оглядываясь и явно не интересуясь, следует ли за ним потенциальный жилец.

Зик пожал плечами, более всего удивляясь, что с ним обращаются как с пустым местом, хотя и знал: здесь ничего личного – Амберсон со всеми так обращается.

Они прошли через боковую дверь, ведущую во дворик.

Там все было именно так, как помнил Зик. Бурно разросшийся гибискус и стелющийся плющ, слабый контур на бетоне бассейна, который раньше наполнялся водой, прохладная тень от нависающих балконов второго и третьего этажей… Он слегка вздрогнул и почувствовал холодок на спине, когда наступил на то место, где много лет назад споткнулся о безжизненное тело Эрика Шаннона. Какая была ужасная ночь тогда! Вопли. Сирены. Кровь.