Глубокий шрам   ::   Битси Джек

Селден нахмурился.

– Пришлите сюда Симона, – приказал он. Симона, работавшего в шахте мастером, вызвали по телефону. Это был высокий, худой человек с хитрыми глазами. Лицо его было испачкано угольной пылью, на шапке еще горела лампа, которой он пользовался в шахте. Войдя в контору, он стал беспокойно переминаться с ноги на ногу.

– Где остаток ваших чеков? – спросил Селден.

– Я не все истратил, сэр, – хитрил Симон.

– Это неправда! – резко сказал управляющий. – Смотрите. Здесь чек, выпущенный двадцать девятого. Вы истратили его в лавке, и купоны вернулись назад, в контору. Не хватает чеков, выпущенных четырнадцатого, семнадцатого и восемнадцатого. Что вы с ними сделали?

Симон колебался.

– Я… мне нужны были деньги, и…

– Вы продали их? – допрашивал Селден.

– Да, сэр.

– Кому?

– Одному из товарищей. Глаза Селдена сверлили Симона.

– Не лгите. У кого чеки? – резко допытывался Селден.

Симон перестал отпираться.

– У мистера Манна, который живет около станции, – пробормотал он.

– Сколько он вам дал?

– Восемьдесят центов.

– Так. Вы получили шестнадцать долларов за чек стоимостью в двадцать. Вы нарушили правила Компании. Смотрите сюда!

Сухой указательный палец Селдена остановился на надписи, отпечатанной красными буквами на каждом чеке: «Чек именной».

– Да, сэр. Но мне были очень нужны деньги.

– Сразу же после получки? – не без ехидства спросил Селден. – Сознайтесь, вы проиграли? Известно ли вам наказание за нарушение правил Компании? – резко сказал управляющий, и в его голосе зазвучали металлические нотки.

– Вы ведь не выгоните меня, мистер Селден?.. – горло Симона перехватил спазм.

Селден не ответил. Повернувшись к Холлу, он сказал:

– Предупредите лавку, чтобы там не принимали эти чеки. Номера вам известны. Проследите, чтобы их не обменивали в кассе. Я не хочу, чтобы в поселке началось ростовщичество. С Манном разберусь сам.

Затем он презрительно посмотрел на Симона.

– Вы на десять дней отстранены от работы. Если это повторится, получите расчет. Убирайтесь!

Симон, довольный, что отделался сравнительно легко, исчез. Селден спокойно углубился в работу.

Это был только один из многих случаев, происходивших на глазах Кристин. Однажды она отважилась упрекнуть Селдена в суровости и непререкаемости решений.

– Я здесь начальник, и мое решение должно быть окончательным. Необходима дисциплина, иначе наступит хаос, – суровым тоном заявил Селден.

* * *



С тех пор, как Кристин начала работать в конторе, прошел год. За это время она многому научилась и в совершенстве овладела техникой делопроизводства. Молодая женщина была довольна работой: теперь она зарабатывала в три раза больше, чем полгода назад, и не сомневалась, что по мере увеличения ее делового опыта будет расти и жалованье. Деньги давали ей независимость. Жизнь в родительском доме уже не была для нее столь тягостной. Она платила за себя, и Е отношении семьи к ней появилось уважение. Кристин сознавала, что всеми этими переменами она обязана Селдену, но, несмотря на благодарность за оказанную помощь, не могла забыть унижения той ночи в «Доме на холме», куда пришла по его приказанию. Она страстно ждала часа мести.

Молодая женщина предвкушала момент, когда она сможет встретиться со своим начальником на равных и рассчитаться за годы страданий и травли, которые она пережила с Клемом. Селден разрушил ее счастье, унизил ее как женщину и лишь по своей прихоти сделал ее независимой. Чувство одиночества, притупившееся в период напряженной работы, теперь, когда у нее появилось свободное время, вновь обострилось.