Грешные желания   ::   Дэвис Мэгги

Выражение удивления на его красивом лице сменилось яростью, когда он перевел взгляд на каменный алтарь, маленькую гипсовую фигурку в круге свечей и растерзанное тело в луже крови.

— Боже! — вырвалось у него. — Что ты наделала?

Женщина повернулась. Все еще пребывая в трансе, она вытерла окровавленные пальцы об атласное платье.

Мужчина сделал глубокий вдох.

— Будь ты проклята! — тяжело произнес он. — Так бы и убил тебя за это!

Женщина опустила глаза на яркие струйки красной крови, стекавшие по камню на песок у ее ног, и улыбнулась.

— Ты же обещала мне, — процедил мужчина. — Обещала покончить с этой проклятой, кровавой мерзостью!

Она впервые взглянула прямо ему в глаза.

— Слишком поздно, — сказала женщина равнодушным тоном. — Не кричи. Ты ничего не можешь изменить.

Он резким движением поднял руку, словно замахиваясь. Женщина не шелохнулась, странная улыбка играла на ее губах.

— Что бы ты ни сделал, — пробормотала она, — я уже принесла свой дар кровью. И Чанго приняла его. Все кончено.

Он стоял, застыв от гнева и сверкая черными глазами.

— Мы же оставили в прошлом все это дерьмо, помнишь? Разве это ничего не значит? Ты обещала!

Мужчина с угрожающим видом шагнул к ней, но она повелительным жестом руки остановила его.

— Что бы ты ни говорил, что бы ни делал, — с торжеством в голосе проговорила она, — это ничего не изменит.

Она подняла лицо. В глазах ее отражалась такая сила, что мужчина невольно отступил назад.

Ее губы еще шире расползлись в загадочной улыбке.

— Esta terminado [1] , — произнесла она. — Ты ничего не можешь поделать. Заклинание завершено.



1

Банкет с шампанским и благотворительное шоу моды, ежегодно устраиваемые Латиноамериканским обществом культуры, шли гладко до тех пор, пока рыжеволосая модель, демонстрирующая элегантный костюм от Теда Лапидуса, не потеряла равновесие. Она слишком резко развернулась на временно сооруженном помосте, переброшенном через пруд с лилиями, и, потеряв равновесие, с оглушительным всплеском упала в воду.

Публика ахнула и замерла в ожидании.

Габриэль Кольер в этот момент делала наброски для своей статьи и только что записала: «Доминирующие темные цвета наступающего осеннего сезона сменили буйство ярких летних расцветок». Подумав немного, она вычеркнула слово «буйство» и заменила его на «полифонию». Тем временем рыжеволосая манекенщица наконец поднялась на ноги, но, запутавшись в водорослях, вновь плюхнулась в воду.

Толпа внезапно пришла в движение. Со всех сторон слышались громкие, испуганные крики. Огромный тент в белую с синим полоску, разбитый над лужайкой одного из самых изысканных в Майами поместий, лишь немного приглушал возникший шум.

Габи смущенно подняла голову. Она была корреспонденткой отдела моды в «Майами таймс джорнэл», автором «никудышных» репортажей — характеристика ее босса — редактора газеты, повторяемая им чуть ли не ежедневно. Доносившиеся отовсюду визги никак не способствовали творческому процессу. Она и так с трудом подыскивала нужные слова.

Чернокожая женщина-фотограф Криссет Вашингтон из «Таймс джорнэл» стремительно вскочила со стула, увидев этот казус. Теперь она в своих золотых сандалиях и французских узеньких джинсах ринулась в воду, и щелчки фотоаппарата Крис-сет следовали один за другим. Фотокорреспондентка из «Майами геральд», как успела заметить Габи, оказалась не такой проворной.

Рыжеволосая модель все еще никак не могла выбраться из воды. Шикарные светские дамы, не заботясь о своих туалетах, продирались сквозь густые заросли, стремясь увидеть, что произошло. Пробежавший мимо официант задел на ходу стол прессы. Габи зажала в руках листки со своими записями.