Белые медведи   ::   Крысов Анатолий Вадимович

– Простить? – удивляется карлик, а отражения просто-таки впадают в истерику.

Стены комнаты начинают трястись от раскатов громоподобного смеха. Штукатурка сыпется мне на голову, обои отходят от стен, обнажая маленьких демонов, прятавшихся там в щелях. Демоны выскакивают на пол и начинают плясать, подражая американским неграм времен степ-лихорадки. Комната начинает дышать, жидкость выступает из пор. Она воняет, так что меня мутит и, борясь с приступом тошноты, я вынимаю из-за пояса пистолет.

Левый я кричит:

– Друзья, а вот это уже интересно!

Демоны цокают копытами и соглашаются. Карлик меняется в лице: он не предполагал, что у меня может быть запасной вариант, крайняя мера давления. Я, стараясь перебить заглушающий гам толпы демонов и отражений, кричу:

– Прости меня! Ну чего тебе стоит сделать это?!

Правый я делает замечание:

– Чем больше действия, тем сильнее противодействие, помни.

Но я уже ничего не соображаю, а только кричу о прощении. Говорю о том, что мы заплатили слишком большую цену за то недоразумение. Вспоминаю, что нет на свете вещи, которая заслуживает подобного. Аппелирую к Библии, произнося совсем неподходящие ситуации цитаты. Сотрясаю в воздухе пистолетом, словно крестом. И мне кажется, это возымело действие на карлика.

Потому что он говорит, наконец:

– Хорошо, – испуганный голос его дрожит. – Я прощу тебя, только уходи, пожалуйста.

Демоны и отражения возмущенно охают, выражая свое недовольство ответом, но карлику их услышать не дано. Эта приблуда здесь исключительно для меня. Танцы вместе с истерикой кончились, теперь все, затаив дыхание, ждут развязки. И она будет, я уверен. Точнее сказать, она наступила, и, согласно логике вещей, после прощения я должен прервать связь с галлюцинациями.

– Ты меня прощаешь? – переспрашиваю я для уверенности.

– ДА! – кричит карлик, но не зло, а просто срываясь на эмоции. – Я тебя прощаю! А теперь уходи, у меня много дел. Мне нужно побыть с ребенком, починить водопровод и помочь жене приготовить обед. Я хочу обо всем забыть и больше никогда тебя не видеть.

Дело сделано, но облегчение не приходит: отражения и демоны остаются на местах. Они стоят, теребят друг друга за локти, ухмыляются, всем своим видом сообщая, какой же я дурак. От обиды у меня из глаз начинают сыпаться колкие слезы.

– Прости меня, – рыдаю я и никак не могу остановиться: прости меня, прости меня, прости меня…

Карлик хочет что-то ответить, но не успевает, т. к. гремят два выстрела, и из дыр в его голове тоненькими струйками спускается на лицо кровь, перемежающаяся маленькими комочками мозгов.

– Вот это да! – говорит средний я, а остальные его поддерживают. – Убил ведь.

Любой, даже самый идеальный план, всегда может обернуться провалом, поэтому следует иметь запасной под кодовым названием «брутальный». Честно, я не хотел убивать этого карлика, но мне пришлось ради спасения.

Я слышу крики в коридоре. Это так реагирует семья карлика на выстрелы. Но ничего страшного нет: у меня в патронташе еще остались патроны. И их хватит на всех, будьте спокойны.

Ртутная жижа превращается в липкую массу ядовито-зеленого цвета, но я не тону в ней теперь, а плыву. Рядом со мной весело барахтаются, вновь научившись жить в воде, мои верные друзья. Синее солнце заходит за неровную линию горизонта, оно останется там навсегда. В мир пришла вечная полярная ночь, и часы остановились на нулевой отметке. Впереди нас ждет только infinity, сдобренная щедрой порцией английского юмора. С сегодняшнего дня мы начинаем жить весело, забыв обо всем, кроме развлечения себя любимых. И пусть чайки уже впились мне в спину, я думаю, что буду счастлив когда-нибудь. Никто не сможет измерить мой пульс, потому что его нет.