Побег Арсена Люпена   ::   Леблан Морис

От двенадцати до шестнадцати ежедневно. Н. Р. будет

ждать. Но где? Отвечай немедленно. Не беспокойтесь,

ваш друг следит за вами".

Немного поразмыслив, мсье Дюбуи изрек:

- Все это довольно ясно... корзина... восемь отделений... с двенадцати до шестнадцати, то есть от полудня до четырех...

- А что это за Н. Р.?

- Н. Р. в данном случае означает автомобиль. Н. Р., horse power, значит по английски "лошадиная сила". Так на спортивном жаргоне обозначается мощность мотора. Например, 24 Н. Р. - это машина в двадцать четыре лошадиные силы.

Мсье Дюбуи поднялся и спросил у надзирателя:

- Заключенный кончал обедать, когда вы вошли?

- Да.

- И поскольку он еще не прочел эту записку, как видно из состояния сигары, значит, он ее только что получил.

- Но каким образом?

- Сигара была спрятана среди провизии, в куске хлеба, например, или в картофелине.

- Это невозможно. Мы разрешили ему получать провизию из ресторана только затем, чтобы поймать его с поличным, но пока нам ничего не удалось найти.

- Сегодня вечером нам придется поискать ответ Люпена. А пока подержите его вне камеры. Я отнесу записку следователю, и, если он со мной согласится, мы переснимем ее, а через час подсунем в ящик стола новую сигару той ясе марки с оригиналом послания. Люпен ни о чем не догадается.

Когда Дюбуи в сопровождении инспектора Дьёзи вернулся вечером в тюремную канцелярию, его разбирало любопытство. В углу, на печке, громоздились три грязные тарелки.

- Он успел поужинать?

- Да, - ответил директор.

- Дьёзи, потрудитесь-ка измельчить остатки макарон и раскрошить кусочки хлеба... Ничего?

- Ровным счетом ничего.

Мсье Дюбуи обследовал тарелки, силку, ложку и нож, обычный тюремный нож с тупым лезвием. Повертел его рукоятку влево и вправо. Она подалась и стала отвинчиваться. Рукоятка оказалась полой, и там был клочок бумаги.

- Не очень-то хитрая уловка для такого плута, как Арсен. Но не будем терять время. Вам, Дьёзи, придется сходить в ресторан и навести там кое-какие справки.

Потом он прочел:

"Я полагаюсь на вас, Н. Р. будет следовать на некотором

расстоянии каждый день. Я выйду навстречу. До свидания,

мой дорогой и нежный друг".

- Наконец-то можно считать, - воскликнул Дюбур, потирая руки, - что дело сдвинулось с места. Небольшое содействие с нашей стороны - и побег удастся... в той мере, в какой это необходимо для поимки сообщников.

- А что, если Арсен Люпен выскользнет у нас из рук? возразил директор.

- У нас будет достаточно людей, чтобы этого не случилось. А если он окажется чересчур прытким, то, черт возьми, тем хуже для него. Что же касается его шайки, то, если главарь молчит, мы заставим разговориться сообщников. Арсен Люпен и впрямь предпочитал держать язык за зубами. Уже который месяц следователь Жюль Бувье бился над ним, но все понапрасну. Допросы превратились в пустую перепалку между следователем и мэтром Данвалем, одним из светил адвокатуры, который, впрочем, знал о своем подзащитном не больше, чем другие.

Время от времени Арсен Люпен снисходительно бросал:

- Не стану отпираться, господин следователь: ограбление Лионского банка, кража на Вавилонской улице, выпуск поддельных банкнот, история со страховыми полисами, кражи со взломом в замках Армениль, Гуре, Амблевен, Малаки и Гроселье - все это дело рук вашего покорного слуги.

- В таком случае не могли бы вы объяснить...

- Не нахожу это возможным. Я признаюсь сразу во всем и даже в том, о чем вы и не подозреваете.

Доведенный до отчаяния, судья перестал его допрашивать. Но узнав о двух перехваченных записках, возобновил допросы. И теперь Арсена Люпена ежедневно, в полдень, доставляли из тюрьмы в префектуру полиции в тюремной карете, вместе с несколькими другими заключенными. Они возвращались в Санте часам к трем-четырем.