Колыбельная для Волчонка   ::   Знаменская Алина

Каждый праздник теперь для Ирины становился настоящим испытанием на прочность. Сегодня ее день был расписан по минутам. Она заглянула в кабинет методистов, до потолка заваленный свертками с призами и костюмами. Девочки раскладывали кукол по коробкам, а при появлении начальницы затарахтели обе, задыхаясь от переполнявших эти впечатлительные создания эмоций.

— Ирина Алексеевна, художники сказали, что колонны не готовы, потому что краска плохая — комками пошла. Я сейчас отнесла эмульсионку, они заявили, что высохнет только к обеду! — Молоденькая большеглазая Танюша обиженно хлопала глазами, с полной уверенностью, что настал конец света.

Шустрая, с мальчишеской стрижкой, Шура по-пионерски доложила:

— Ирин Лексевн, автобус на площадь отправили. Все директора и худруки уже там, за ведущими послали машину из музыкальной школы.

Ирина улыбнулась: на этих девчонок можно положиться, она их сама подобрала себе в помощники, когда заступила на этот пост.

— Девочки, я — на площадь. Таня, звони художникам каждый час, подгоняй. Как закончится концерт — пришлю автобус, пусть грузят колонны и везут в ДК. Вы обе с призами — туда же. Шура, оформляешь сцену, а ты, Тань, встречаешь выступающих. Детский праздник на вас обеих. Я приеду к самому началу — мне нужно начальство везти на стадион… Удачи!

Ирина закрыла за собой дверь и стремительно пересекла коридор — в ее кабинете надрывался телефон. Несколько минут она решала по телефону вопросы кормления артистов, размещения гостей и транспорта для жюри. Такое начало праздничного дня было привычно, как и сам ее длинный, узкий кабинет, залитый солнцем, и шум автомобилей за окном. Ирина сделала несколько пометок в ежедневнике, подошла к зеркалу и критически оглядела себя. Удивительно, как это ей удалось вчера выспаться? Обычно накануне праздника она просто не в состоянии заснуть. Из зеркала глядела энергичная двадцатисемилетняя женщина с блестящими серыми глазами, с эффектной стрижкой на основе длинных кудрявых пепельно-русых волос. Она нашла себя немного полноватой. И сразу представила, что сказал бы на это ее муж Саша:

— Ириша, ты к себе придираешься!

И она решила не придираться к себе, тем более что, считала: начальник должен быть представительным. Ей очень шел элегантный брючный костюм из «мокрого шелка» цвета морской волны. Жемчужинки в ушах были той маленькой деталью, которая способна придать простому наряду элемент строгой торжественности. Больше никаких украшений — лишь тоненькая золотая цепочка на шее и, разумеется, обручальное кольцо.

Посмотрев на часы, она покинула свой кабинет и спустилась на улицу. Ее уже ждала машина.

Праздник в их районе начинался ярмаркой и театральным представлением на открытой площадке. За этот пункт длинного перечня мероприятий дня Ирина была спокойна — здесь работали опытные люди из того самого ДК, где за годы своей работы она сумела сколотить задорную и легкую на подъем команду. Здесь уже звучала гармонь и женский хор «Волжаночка» звонко пел что-то шутливо-озорное. Перед эстрадой на ходулях петляли скоморохи, а народ переходил группами от палаток с товарами к концертной площадке и обратно. Ирина окинула взглядом толпу и выделила знакомые лица: почти вся администрация в сборе. Первый заместитель главы и заведующие отделами с семьями. Другого Ирина и не ожидала — все знали, что во вторник на пятиминутке у шефа будет обсуждение прошедшего Дня города, а тот любит, чтобы все были в курсе событий и активно высказывали свое мнение. Хотя всем ясно, что шеф прислушивается только к мнению Егоровой. А та высказывается после всех. И ее суждения и оценки категоричны до зубной боли. Даже похвала ее, как правило, бывает хлесткой и безапелляционной.