Коварная уловка :: Хайетт Бренда
Страница: 101 из 102 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЯ хочу рисовать звезды, 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
– Когда найду, открою свое сердце – буду умолять стать моей женой! Надеюсь, вы поняли, почему я не в силах жениться на вас, хотя убежден, что вы составите счастье любого другого. Не сердитесь на меня! Я люблю и знаю, что это, такое – настоящая любовь.
Его глаза умоляли. Фредерика была на грани нервного срыва. Заставлять любимого так страдать! Она… она тому виной… Вздохнув всей грудью, Фредерика поднялась, шагнула к нему. – Милорд, я должна признаться вам! Выслушайте теперь мою исповедь, – начала она дрожащим голосом. В этот самый момент до ее слуха долетел какой-то шум из холла. Дворецкий преднамеренно прикрыл дверь неплотно. Точно так же поступила она сама, когда оставила в гостиной мисс Милликен и мистера Вестлейка наедине. Звонкий детский голос – такой любимый, такой знакомый – разорвал тишину. – Она вернулась, Эбби! Это же Черри… Дверь распахнулась, и в гостиную вихрем ворвалась Кристабель. Экономка, явно шокированная выходкой ребенка, вбежала следом, бросая испуганные взгляды на графа и его гостью. – Милорд, очень извиняюсь, – начала миссис Эбботт, – но ведь никакого удержу… – Черри, милая, моя любимая, самая распрекрасная на всем белом свете!.. – восторженные вопли ребенка заглушили объяснения экономки. Без колебаний Кристабель бросилась к Фредерике, обвила ручонками ее колени, подталкивала к дивану. Та снова села. – Ты вернулась! Я так и знала! Знала, знала, что так будет… Гейвин стоял точно громом пораженный. Вместо того чтобы поправить ребенка или хотя бы прийти в изумление оттого, что она никакая ни Черри, мисс Честертон, посадив Кристабель на колени, осыпала ее поцелуями. – Моя маленькая, я так по тебе скучала! – сказала она чуть слышно. – Черри, пожалуйста, обещай, что ты больше никогда не уедешь! – Кристабель приникла к Фредерике, обнимая ее и ласкаясь. Гейвин стоял, потеряв дар речи, а мисс Честертон не отводила от него вопрошающего взгляда огромных зеленых глаз – точь-в-точь как у Черри. По щеке катилась слеза. Ее голос срывался от волнения, но, вне всякого сомнения, принадлежал Черри. – Черри, это вы? – спросил он наконец неуверенно. – Каким образом… Кристабель обернулась к нему. – Дядя Гейвин, не позволяй ей больше уезжать! Хорошо? Вели ей остаться! Гейвин смотрел на Фредерику во все глаза. Затмение… на него нашло затмение! Да он просто слепец! Танцевал на балу, целый час сидел с ней рядом за ужином… Хотя он ничего не понимал, однако впервые за эти дни улыбнулся. – Я бы очень хотел, чтобы она осталась здесь навсегда, если только с ее стороны не последует возражений… Фредерика одарила его трогательной улыбкой. – Милорд, я не возражаю! Я согласна… Скатилась слеза, за ней другая, но глаза при этом светились счастьем, и, конечно же, любовь, лучистая, как солнце, сияла вовсю. Она перевела взгляд на Кристабель. Та, придя в совершенный восторг, жмурилась и возилась на коленях, как пушистый котенок. – Моя обожаемая юная леди, – сказала Фредерика строгим тоном, – что ты сделала со своим лицом? – Черри, это же веснушки! – ответила Кристабель с готовностью. Гейвин, приглядевшись, обнаружил на мордашке племянницы коричневые пятнышки и кружочки. – Я нашла твой карандаш под твоей кроватью и сделала себе такие же веснушки, как у тебя. Я видела, как ты водила по лицу коричневым карандашом, и сама научилась, – заявила она, весьма довольная собой. Фредерика залилась румянцем, а Гейвин воскликнул: – Ах ты, проказница! Ты что же, знала, что у Черри… мисс Честертон веснушки ненастоящие, и молчала? – А разве леди, у которых веснушки, не рисуют их коричневыми карандашами? – спросила Кристабель с детской непосредственностью. Гейвин растерялся. Он не знал, что лучше: задать ли племяннице взбучку или же перестать давиться от смеха. Однако не удержался и расхохотался. – Сдаюсь! Молодость победила. Это я, старая рухлядь, стал слаб глазами. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|