Креольская честь   ::   Мартин Кэт

— Не беспокойтесь, мадемуазель, — участливо сказала женщина. — Я подберу вам подходящую одежду, и никто ничего не узнает.

— Весь город уже знает, — сказала Ники, обретя наконец дар речи. — Боже! Какой спектакль я устроила! — Девушка с отчаянием вздохнула. Ну почему она всегда попадает в какие-то истории?! Отец будет в бешенстве, да и мать, которая более к ней снисходительна, не преминет высказать свое недовольство: «Опять умудрилась!..»

— Но спектакль получился довольно-таки милый, — сказала хозяйка лавки, оглядев пышную грудь Ники и ее тонкую талию. Улыбнувшись, мадам Годен коснулась пальцами ее щеки в том же месте, что и француз, но ее рука была не такой теплой.

— Похоже, вы очень понравились месье дю Вильеру.

— Кому, вы сказали? — переспросила Ники, думая, что ослышалась.

— Александру дю Вильеру. Вы, конечно, его знаете? Его семья самая богатая в наших местах. У них большая сахарная плантация Бель-Шен.

— Так это был… Александр дю Вильер? — Ники побледнела. — Но я думала, что Вильеры отправились во Францию, в свои поместья?

— Уехал пока только сам герцог. Александр поедет сегодня.

А его брат Франсуа останется, чтобы управлять Бель-Шен.

— О нет! — сказала Ники, приходя еще больше в отчаяние. — Мой отец будет вне себя.

— Ваш отец дружит с дю Вильерами?

— Да. С самой войны.

— Я никогда вас прежде не видела. Вы не здешняя?

— Нет. Я Николь Сен-Клер. Из Медоувуда, что возле Байю-Лафурш. Мы сейчас гостим у Кристофов.

— Вы дочь Этьена Сен-Клера?

— Да.

В голосе толстухи зазвучали почтительные нотки:

— Вашего отца знают многие. Он показал себя настоящим героем в войне против англичан. Для меня большая честь познакомиться с его дочерью.

— Спасибо. Я тоже рада познакомиться с вами.

Мадам Годен улыбнулась, но глаза ее неотрывно смотрели на грязную и рваную одежду Ники: наверняка ей пришло в голову, что именно Александр дю Вильер виноват в том, что девушка полураздета.

«Господи упаси!» Ники поспешно рассказала мадам, как на нее напали двое, как она вскочила на лошадь и ускакала вплоть до того момента, когда Александр дю Вильер столь своевременно пришел ей на помощь. Выслушав ее, мадам Годен увела Ники за второй занавес, который отделял примерочную от всей лавки.

Она не только жена лавочника, но и швея, пояснила мадам, вернувшись с бледно-розовым платьем из муслина, расшитым темно-розовыми цветочками и с приспущенными рукавами.

— Возможно, оно вам не по росту, но я быстро его укорочу.

— Ничего, и так подойдет, — отказалась Ники. — Я должна вернуться домой до наступления темноты.

— Я уверена, что месье дю Вильер будет счастлив вас проводить, даже если ему придется отложить свой отъезд.

— О нет! — Ники закатила глаза. — Я вовсе не хочу этого.

— Вы правы, — прокудахтала мадам Годен. — Вы слишком молоды для этого необъезженного жеребца. Но кто знает… — Она пожала своими округлыми плечами, — может быть, через несколько лет, когда он вернется из Европы…

Ники усмехнулась, вдруг поняв, что это предположение отнюдь не огорчает ее. Говорила же она, что ей нужен мужчина, который буквально сшибет ее с ног.

— Скорее всего он забудет меня, — сказала она, будучи не совсем уверенной, что именно так тому и быть. — Женится на какой-нибудь заносчивой аристократке.

Глаза мадам Годен заискрились лукавством.

— Может быть, да… А может, и нет. Думаю, он не скоро забудет маленькую мадемуазель с глазами цвета Карибского моря, которая проскакала по улицам Ла-Ронд в одном корсете и нижней рубашке.

Застонав при воспоминании о том, что произошло, девушка быстро осмотрела платье, которое ей было предложено.

— Вы и так добры ко мне. Но могу ли я попросить вас не говорить ему, кто я такая? — В этом случае Ники смела надеяться, что отец ничего не узнает.