Львица и лилия   ::   Картленд Барбара

Он дважды танцевал с леди Луизой после обеда и, хотя нашел ее весьма привлекательной, но, по правде говоря, беседа с другой камеристкой королевы показалась ему гораздо более забавной. Однако леди Луизу, очевидно, наполняли более пылкие чувства к нему.

— Я хотела попросить вас прийти ко мне, — искренне призналась она, — но мне не удавалось избавиться от чужих ушей, поэтому я вынуждена была сама отыскать дорогу к вам.

В добавление ко всем историям о ней, рассказанным ему другими, графу оставалось только отметить безрассудную смелость этой женщины, решившейся на подобное приключение, пусть даже и в поисках предмета удовлетворения своей страсти.

Он провел в Виндзоре три дня, и каждую ночь леди Луиза пробиралась в его спальню, и если он чувствовал себя несколько истощенным на следующий день, ему все же казалось, что игра стоила свеч.

Однако распрощался он с ней в последнюю ночь без всякого сожаления.

— Благодарю вас, — сказал он при расставании, — никогда раньше я не проводил время в королевской резиденции так восхитительно.

Она ничего не ответила, только притянула к себе его голову, и ее губы, неистовые и жадные, еще раз пробудили в нем желание обладать ею.

Однако вернувшись в казармы, молодой офицер подумал, что принцу-консорту стоило бы, в качестве нововведения, в первую очередь удалить от двора молодых женщин, подобных леди Луизе и леди Августе, избавив королеву от их постоянного общества.

Граф находил королеву очаровательной и, по его мнению, именно такой следовало быть молодой женщине.

Ему нравилось то, что она «по уши» влюблена в своего мужа-немца, нравилось, что она молода и, несомненно, добродетельна, что она во всем стремится быть «хорошей».

Когда ее объявили королевой, она именно так и сказала:

— Я постараюсь стать хорошей королевой.

Он замечал, как со времени бракосочетания королевы атмосфера при дворе все больше стала напоминать обстановку спокойного, уютного, отмеченного уважительным отношением к правилам хорошего тона семейного дома, о котором, как полагал граф, мечтает каждый мужчина.

Лондон удовлетворял вкусам праздных господ и офицеров (в те редкие моменты, когда армейские могли позволять себе это) с самыми разнообразными эротическими пристрастиями.

Но то был совсем другой мир. И ни один считавший себя приличным человеком мужчина не позволил бы этой «изнанке жизни» вторгаться в быт его семьи самыми своими темными, неприглядными сторонами.

По правде говоря, граф, будучи честным перед самим собой, признавался себе, что потрясен поведением леди Луизы. И не столько из-за ее легкомыслия или пламенной страстности по отношению к первому встречному, сколько из-за того, что их мимолетная связь осквернила святость дома королевы.

Теперь он убеждал себя, что был совершенно прав, считая необходимым не допускать присутствия женщин так называемой свободной морали рядом с достойными уважения дамами, независимо от происхождения и знатности первых.

Они распрощались с леди Луизой, и оба не сомневались — они разошлись навсегда, как корабли, случайно встретившиеся в бурном море.

Луиза не выказала ни малейшего желания увидеться снова, а граф, у которого накопилось множество дел и которого впереди ждали одни заботы, даже и не вспоминал о ней.

Он смутно предполагал, что они могут встретиться на каких-нибудь балах или, возможно, когда оба будут гостить в чьем-либо доме. Но лично для него приключение закончилось, хотя он и не таил от себя, сколь много она, безусловно, добавила к более чем традиционным развлечениям, как правило, ожидавшим его в Виндзорском замке.

Но вот вчера, как гром среди ясного неба, на него буквально обрушилось, придавив своей тяжестью, то, чего он менее всего ожидал.