Леди, будьте паинькой   ::   Филлипс Сьюзен Элизабет

За обедом она не находила лучших тем, кроме работы своей пищеварительной системы, пока присутствующие, включая даже Эмму, не начинали умолять Декса снова ее отшлепать.

Взгляд Кенни переместился на противоположный конец стола, где сидела его жена. Его собственная беременная жена. Ее любовь переродила его, превратив в человека куда более достойного, чем он мог надеяться. А сама Эмма обрела счастье в семье, о которой столько мечтала все эти одинокие годы.

Они обменялись одной из тайных улыбок, гревших ему душу. Кенни никогда не думал, что способен так страстно любить женщину.

Эмма едва заметно кивнула в сторону Тори и подняла бровь. Кенни мгновенно понял, что она хотела сказать. Они решили объявить сегодня о ребенке, но Тори так наслаждалась всеобщим вниманием, что Эмма просила его помолчать еще немного и не портить сестре удовольствия.

Кенни медленно наклонил голову.

Тори и не подозревает, как ей повезло с такой невесткой, как ты.

Эмма наморщила лоб.

Ты очень огорчишься, если мы подождем недельку-другую?

Кенни коснулся пальцем губ.

Нет, если договоримся насчет пункта номер шесть.

Эмма засмеялась.

— Опять они за свое. Изобрели какой-то язык немых и издеваются над нами, — проворчала Шелби.

— Не пойму, чего ты жалуешься, — отпарировала Тори. — Вы с папой все время это проделываете, так что не чайнику пред котлом хвалиться.

Шелби отодвинула бокал с вином.

— Кстати, о языке… все видят, как вы с Дексом обожаете друг друга, почему же никогда не обмениваетесь жестами?

— Я пыталась, но Декс ужасно тупоголов, помешан на грамматических правилах и не понимает нюансов. Но укол ничуть не подействовал на Декса.

— Ничего подобного, — невозмутимо объявил он, — я все понимаю, просто предпочитаю непосредственное общение.

Тори похлопала себя по животу и удовлетворенно улыбнулась: ну точь-в-точь кошка, слизавшая сливки.

— Черт возьми, твое непосредственное общение дает плоды!

Все засмеялись, и Кенни в который раз подумал, как же все-таки ему повезло.

Незадолго до конца обеда прибыли Бодины и Скит. Тед, получивший должность в новой компании, образованной после слияния, привел подружку, очаровательную и весьма неглупую девушку, социального работника, лет на пять старше его, чего, однако, совершенно не ощущалось.

Все уверяли, что объелись и не в силах впихнуть в себя ни кусочка десерта, но отчего-то дружно принялись поедать пироги с пекановыми орехами и тыквой — шедевры Патрика. Тори вытащила новую камеру и извела целую катушку пленки на Питера. Потом гости и хозяева устроились у камина, слишком сытые, чтобы подняться с места.

— Угадайте, о чем судачат в городе, — начал Патрик. Все с любопытством уставились на него.

— Ну…

Он намеренно тянул время, делая вид, что поправляет пуфик, на котором восседал, словно султан.

— Если верить Полетте Кло, старшему секретарю высшей школы Уайнета, проработавшей там многие годы…

— С начала шестидесятых, — подтвердил Далли.

— Так или иначе.

Патрик расправил бахрому пуфика.

— По словам мисс Кот, табели с годовыми оценками некоего Кенни Тревелера исчезли навсегда вместе со всеми отчетами о его неблаговидном поведении.

— Не может быть!

— Как такое могло случиться?

— Она уверена?

— Бред какой-то.

Наконец воцарилось долгое неловкое молчание. Все головы, как по команде, повернулись к Эмме.

Кенни едва не рассмеялся, видя, как старательно жена делает вид, что поправляет колье. Его собственный, личный защитник, рыцарь в сверкающих доспехах. Немного стыдно… но как приятно!

— Не пойму, с чего это вы вдруг уставились на меня? — Ей даже удалось поджать губы. Само олицетворение оскорбленного достоинства. — Можно подумать, я на такое способна!

— Способна, да еще как, — хмыкнула Тори.