Любовь по завещанию   ::   Грей Долли

С этой минуты она не является желанным гостем в доме, где еще существуют понятия о чести и приличиях.

И в сопровождении невольных свидетелей разыгравшейся драмы Марвин вышел из комнаты.

Гленда, еще не до конца осознав происшедшее, оцепенело стояла посреди библиотеки, не сводя глаз с уже опустевшего дверного проема. У нее был настолько растерянный вид, что Кайл Сазерленд даже испытал к ней некое подобие жалости. Подойдя к девушке, он предложил проводить ее, на что она, вздрогнув, посмотрела на него взглядом, исполненным ужаса и отвращения, и стремительно выбежала вон.

Гленда не помнила, как ей удалось добраться до дому. Не осознавая, что делает, она машинально смыла макияж, собрала в хвост волосы и переоделась в халат, после чего опустилась в старое отцовское кресло. Оно было единственным предметом обстановки родительского дома, с которым, несмотря на многочисленные переезды, ей не хватило духу расстаться.

Сейчас, когда она сидела в нем, привычно подобрав под себя ноги, ей казалось, что отец, как в детстве, придет, чтобы защитить и утешить ее. Острая тоска по родительской ласке захлестнула Гленду, смешавшись с болью от недавней обиды и оскорбления, и она затряслась в беззвучных рыданиях…

Резкий звонок, ворвавшись в сон, разбудил Гленду. И она, открыв глаза, долго соображала, почему находится в кресле, а не в кровати, затем ее взгляд упал на часы.

– О нет! Я опоздала на работу!

Звонок повторился. Настойчивый, достаточно долгий, чтобы не счесть его частью сна. Звонили в дверь.

Гадая, кто бы это мог быть, Гленда выбралась из кресла, оправила халат и, подойдя к двери, распахнула ее, впуская утреннего гостя.

Когда же она разглядела его, то не смогла скрыть удивления.

– Мистер Хоссельмеер? Что вы здесь делаете… – поняв, что ее слова не совсем корректны, она добавила: – в такую рань?

– Мисс Фэншоу, понимаю, что мои визит несколько необычен, но дело в том, что мне необходимо с вами переговорить без свидетелей.

– Да уж, – вспомнив прошедший вечер, Гленда печально усмехнулась, – порой они некстати. Если вы насчет тех книг, заказ на которые оставили вчера, то я еще не успела…

– Забудьте о книгах. Меня привело к вам дело несколько личного характера. Могу я присесть? В мои годы уже нелегко вести разговор стоя.

Заинтригованная его словами Гленда извинилась за беспорядок в квартире и пригласила гостя пройти в комнату. Вспомнив о приличиях, предложила чашку чаю, от которой он, впрочем, отказался.

Когда она наконец села, мистер Хоссельмеер продолжил:

– Мисс Гленда, дело в том, что я являюсь поверенным одной из старейших аристократических фамилий Англии. Настолько старой, что ее корни уходят во времена нормандского завоевания. Через месяц в Гринбуш-холле, родовом владении семьи Стоунбери, должно состояться торжество по случаю подтверждения права на титул очередным графом. Юридические формальности требуют присутствия на церемонии всех ныне здравствующих членов вышеозначенной фамилии. И я прибыл сюда, чтобы передать вам лично приглашение от вдовствующей графини Стоунбери.

Гленда секунду сидела молча, затем оглушительно расхохоталась.

– Нет, ну вы просто чудо! Приходите ко мне с утра, рассказываете невероятную историю, по которой я принадлежу к сливкам высшего общества, и считаете, что я вам поверю?

– Отнюдь, – возразил Генри Хоссельмеер. – Я предвидел подобную реакцию с вашей стороны. Именно поэтому я попрошу вас уделить мне некоторое время и выслушать еще более невероятную историю.

– Знаете что, мистер Хоссельмеер? – Гленда широко улыбнулась. – Может, вы и псих, но мне нравится общаться с вами. Прежде чем вы продолжите свой рассказ, я настаиваю, чтобы вы выпили чаю. И обещаю, что уделю вам столько времени, сколько понадобится.