Любовный квадрат   ::   Кроуфорд Клаудиа

Она прорвалась сквозь преграды и проникла в самую душу Бланш Дюбуа. До премьеры оставалось всего два месяца репетиций. Все ее будущее зависело от этого спектакля. Она должна быть готова.

Случайный взгляд в зеркало застал ее врасплох. Отражение этой женщины сводило на нет актерскую работу. Кого она обманывает? У нее чертовски цветущий вид; слишком здоровый для Бланш Дюбуа. Та была хрупким листком, подхваченным порывом ветра. Мона же выглядит способной поднять Стенли и размазать его по стенке, если тот откроет рот.

Внезапная подавляющая неуверенность потребовала срочной калорийной поддержки. Она откусила три больших куска от огромной плитки шоколада и доела половину коробки ванильно-шоколадного мороженого, оставшегося после завтрака. В дверь позвонили, мелодичная трель известила о доставленной утренней почте.

Толстая резиновая лента, обмотанная вокруг увесистой связки, внезапно развязалась и, словно управляемая торпеда, выстрелила ей в голову, пролетев в миллиметре от левого глаза. Это Господь пытался привлечь ее внимание. Господь советовал ей стать лучше, пересмотреть приоритеты и решить, какое отношение имеет Бланш Дюбуа к ее детям и Сиднею, занимающему все большее место в жизни Моны. А главное, Бог напоминал, какая удача и счастье, что она жива, здорова, имеет успех, как прекрасно ее существование во вселенском мироздании. Пора прекратить хныкать, что она не Мерил Стрип. Пока.

Освободившись от резиновых пут, почта рассыпалась по столику в холле. «Ну вот, снова все то же», – подумала она, пробегая глазами по ежедневному вороху информационных изданий, их разнообразие и напористость поражали. Каталоги. Журналы. Свободный отдых во Флориде. Фильмы для взрослых. Образцовое питание для домашних любимцев. Предложения для тех, у кого мало времени? Никто не должен напоминать, что ее время ограничено. Ей уже тридцать девять, даже, если по фотографии дают двадцать девять, она все еще надеется добиться, чтобы ее воспринимали серьезно. Как женщину, актрису и, да поможет Господь Бог, мать. Время неумолимо убегает. Сорокалетие не за горами. С новой карьерой и новым мужем она должна совершить переход к солидной зрелости, к более практичному стилю жизни. Она должна подняться, возродиться, как птица-феникс, после страданий Бланш Дюбуа, окруженная продюсерами, нуждающимися в ее услугах. Она должна выйти замуж за Сиднея, хотя он и скучен, нечто вроде вентилятора, потому что… почему? Потому что он любит ее и считает звездой, обожает ее детей, богат, мил и, самое главное, живя скучной жизнью бизнесмена, он ослеплен ее миром и благодарен за возможность приблизиться к нему.

А Ник Элбет – нет.

Ладно, завяжем с Ником Элбетом.

У Моны были дела и поважнее, например, ежемесячный чек от Брента, запаздывающий уже на неделю. Не то, чтобы он ей нужен. Просто, это вопрос „принципа. Чтобы убедиться – она случайно не пропустила чек, снова внимательно просмотрела почту, держа наготове корзину для бумаг.

Последнее письмо казалось похожим на приглашение, но это ни капельки не обмануло ее. Слишком часто была она одурачена толстыми белыми конвертами, надписанными причудливыми буквами со множеством закорючек, которые выглядели как настоящие приглашения на реальные праздники знакомых ей людей.

Выбросим и этот конвертик вместе с нарядной маркой старой веселой Англии. Она швырнула нераспечатанное письмо в корзину поверх всей прочей макулатуры.

Сработал сигнал внутренней связи с консьержкой.

Что еще?

– Да?

– К нам поднимается джентльмен. Сказал, вы знаете, кто он.

Ник Элбет! Имя вспыхнуло в мозгу, как это случалось очень часто. Будет сногсшибательно открыть дверь и увидеть на пороге Ника, как и в прошлый раз, с мерзкой ухмылкой, огромным букетом маргариток и бутылкой шампанского.

– Сидней!..