Ломаная линия   ::   Бейтс Ноэль

Впервые за долгое время он оказался в таком месте, где было много женщин, которые вели себя раскованно и были не прочь завязать ни к чему не обязывающие отношения. Сказалось и количество выпитого шампанского. В обычных обстоятельствах он никогда бы не решился последовать за девушкой и заговорить с ней на улице.

Одри уже собиралась перейти улицу, когда почувствовала на своем плече чью-то руку. Она резко обернулась. Улицы под утро были пустынны, но можно было столкнуться и с бродягой, и с пьяным, да с кем угодно, кто выползает в этот час, когда еще темно.

— Вы?! — воскликнула она с изумлением, глядя на щедрого клиента широко распахнутыми глазами.

Узнала, самодовольно подумал Лоуренс, убирая руку с плеча девушки и немного отступая назад.

— Как вы здесь оказались? Вы следили за мной? — Одри почувствовала себя вдруг беззащитной рядом с этим высоким широкоплечим мужчиной, который смотрел на нее блестящими от выпитого шампанского глазами и молчал. — Ваши чаевые не дают вам права преследовать меня! — сочла нужным добавить Одри, повернулась к нему спиной и пошла через улицу.

Мужчина продолжал молча следовать за ней, вернее он уже шел рядом, приноровившись к ее шагам.

— Должна предупредить, что мне хорошо известны повадки таких посетителей, как вы.

Ничего, кроме отвращения, вы у меня не вызываете! — заявила Одри, гневно сверкнув на него глазами.

— Повадки? — озадаченно переспросил Лоуренс.

Он всегда был уверен, что это слово употребляется, когда говорят о животных, а применительно к людям используется слово «поведение». Он почувствовал, что его легкомысленное, если честно, желание познакомиться с этой девушкой натолкнулось на что-то непонятное. Он внимательно посмотрел на хрупкую фигурку, склонявшую голову перед встречным холодным ветром. Ее черные кудри падали на глаза, и она терпеливо поправляла их, бледные без грима щеки порозовели от свежести морозного утра. Сейчас она казалась ему еще более привлекательной, чем в ночном клубе, более юной и трогательной. Лоуренсу вдруг захотелось извиниться перед ней за свое поведение в клубе, когда он позволил себе проявить к ней неуважение. Однако сама она тоже проявила к нему неуважение.

— Повадки, значит? Так можно говорить только о представителях животного мира, — нравоучительно заметил он.

— Именно этих представителей я и имела в виду, — резко ответила Одри, поймав себя на том, что получает удовольствие от этой перебранки.

Первоначальное потрясение и страх оставили ее, она получала удовольствие, высказывая то, что накопилось в ее душе за время работы в ночном клубе. Конечно, она понимала, что со стороны этого человека ей ничто не угрожает, именно поэтому она могла выговориться и обрушить на него все проклятия в адрес похотливых мужчин совершенно безнаказанно! А заодно и накопившуюся горечь от своей неудавшейся личной жизни.

— Такие несчастные и одинокие, с такой кучей денег! Вы приходите поглазеть на хорошеньких девочек, чтобы забыть на время о своих нелюбимых женах и несчастных детях! Напиваетесь и воображаете себя героями-любовниками, неотразимыми для любой женщины, на которую вы глаз положили!

Вот язва, с досадой подумал Лоуренс, с ней же невозможно разговаривать по-человечески.

Но какое отношение имеют ее слова к нему?

Он посмотрел на ее очаровательное лицо, выражавшее искреннее презрение, и вдруг начал смеяться. Его смех еще больше разозлил Одри.

Резко отвернувшись от него, она пошла дальше, уверенная, что он снова догонит ее, и ожидая этого.

Лоуренс пошел за ней не сразу, провожая взглядом упрямую тонкую фигурку, которая и без каблуков казалась очень высокой. Увидев, куда она направляется, он догнал ее.

— Надеюсь, вы не собираетесь возвращаться домой на метро? — спросил он, искренне озабоченный этим.

— Убирайтесь, извращенец!

Это было уже слишком.