Ложе из роз   ::   Стоун Кэтрин

И было еще одно удивительное совпадение: смерть отца Кассандры, по возрасту, скорее, годившегося ей в дедушки, когда девочке было всего четыре года, и ее матери, когда Кэсс было семнадцать. Все это очень походило на собственные утраты Хоуп. Чейза почему-то тревожило это совпадение, но он держал свои сомнения при себе и с нетерпением ждал июня, когда Хоуп должна была вернуться на лето в Напа, а Кассандра – «отправиться обратно на восток», потому что ее карьера не терпела отлагательства, и она должна была окончить колледж за три года.

И вот наступил день прибытия, этот восхитительный день в Напа, которого его сестра могла так и не увидеть.

– Хоуп! Кто-то рассыпал алмазы в винограднике.

– Что ты сказала, Кэсс?

– Алмазы, – повторила Кассандра тихо, почти с трудом.

Хоуп не замечала редкостной красоты июньского дня. Она не видела ни ярко-синего неба, ни золотого солнца, ни этого сокровища, неожиданного подарка судьбы, – алмазов, сверкавших на гладких, будто отполированных виноградных лозах. Хоуп была способна видеть только серую ленту шоссе, по которому она ехала, да встававшие перед ней мрачные воспоминания.

– О! – пробормотала она, посмотрев на виноградники. – Это только ленты из фольги. Ну, как елочные украшения, как мишура. Повешены, чтобы отпугивать птиц. А отсюда выглядят словно алмазы.

Ответ Хоуп был, как всегда, вежливым и любезным, несмотря на ее смятение. Возвращение домой было для нее мучительным, и Кассандра знала это. Страх был написан на лице Хоуп; он был заметен по тому, как судорожно она сжимала руль, как неровно вела машину – то достигая предела дозволенной скорости, то замедляя движение до такой степени, что они начинали ползти медленнее улитки.

Вот оно, приближение к дому, – тяга и отторжение, отчасти приятное возбуждение, отчасти ужас.

Причиной, по которой Хоуп отважилась на это горькое и сладостное путешествие, было восхищение старшим братом, которого она едва знала.

Не подведи ее, Чейз Тесье. Она делает это ради тебя!

Впрочем, размышляла Кэсс, Чейз тоже настаивал на возвращении сестры ради самой Хоуп, зная, какие демоны ее преследуют, надеясь на то, что им удастся изгнать этих духов, обнажив ее боль и тем самым избавив от мрачных теней прошлого. И тогда, возможно, перед ней откроется ослепительное будущее.

А может, Чейз рассчитывал, что то место, которое отняло у Хоуп так много, отдаст ей часть богатства, которым обладало, подарит животворное тепло и алмазы, сверкающие на солнце. Чейз любил свою долину, свои виноградники, свой дом. Хоуп говорила ей об этом. Для него, прожившего здесь всю жизнь, потери Хоуп были всего лишь отдельными мрачными пятнами на широком и ярком полотне жизни.

Хоуп редко бывала в Напа, а Чейз редко покидал ее. Он являлся богатым наследником, принадлежавшим к избранному кругу; но было в нем нечто, мешавшее ему вести светскую жизнь. Иначе зачем бы он предпочел святилище, которым для него стали его виноградники, катанию на лыжах по склонам Монблана? Должно быть, у этого человека не было выбора, или – что гораздо печальнее – у него недоставало воображения, любопытства и жажды приключений.

А вдруг тот, кто избрал скучную серую дорогу традиций и семейной жизни, был своего рода волшебником? Может быть, Чейз не испытывал желания узнать другие части планеты, так как чувствовал, что уже живет в раю?

– Мы прибыли.

Это спокойное заявление Хоуп оторвало Кассандру от ее грез.

Прибыли .

Так вот они, владения Тесье. Дом и винодельня, впечатляющие каменные строения, были отделены друг от друга огромным двором. Посреди двора красовался фонтан, выбрасывавший свои сверкающие струи в залитый солнцем воздух и выше, в небо.