Негасимое пламя   ::   Филлипс Патриция

Так и есть — тушеная репа, горох и фасоль в густом соусе: их обычный гарнир, который готовился почти каждый день. Перед ней поставили горшок с жидкой похлебкой из капусты с яблоками. На столе уже стояли деревянные тарелки с толстыми ломтями ржаного хлеба, и нетерпеливая Джессамин успела обмакнуть свой кусок в похлебку и теперь с аппетитом уписывала его за обе щеки.

Брат и сестра ели в молчании, занятые невеселыми мыслями. Наконец Джессамин подняла голову.

— Я тут слышала кое-что, когда была в деревне, и это не дает мне покоя.

— И что же это?

— Крестьяне говорят, что в окрестностях рыщут отряды солдат. Их видел наш пастух. Как ты думаешь, а вдруг это король Генрих послал солдат наказать нас за то, что прошлым летом мы так и не откликнулись, когда он приказывал прислать ему людей?

— Не думаю. Кого ему наказывать, скажи на милость? Отец уже был смертельно болен, и как бы то король ни нуждался в помощи, сомневаюсь, чтобы он хотел видеть меня в своем войске. Нет, думаю, он понял, что взять с нас больше нечего. Вот и весь сказ!

— Боюсь, ему это представляется иначе, Уолтера.

Они продолжали молча есть. Уолтер задумчиво тыкал острием охотничьего ножа в сочный ломтик бараньей ножки.

— Я ведь уже предупреждал тебя, сестра, — теперь я лорд и хозяин Кэрли. И заботиться о таких вещах — моя святая обязанность, А ты всего лишь женщина. Предоставь эти заботы мне.

Джессамин бросила на него негодующий взгляд, но успела вовремя прикусить язычок. Она понимала, как мучительно хочется брату чувствовать себя лордом Кэрли и защитником сестры. Она жалела его, но в глубине души сознавала, что если бы не его несчастье, вряд ли она любила бы его так же нежно, как сейчас. А теперь хилый и слабый ребенок вырос и превратился во вспыльчивого молодого человека, чьи замашки порой выводили ее из себя. К тому же он и дня не мог прожить без эля.

— Может быть, это валлийцы собираются устроить набег? — предположила Джессамин.

— Послушай, говорю тебе — предоставь мне волноваться о подобных вещах! В любом случае после Рождества все наши страхи будут позади. Как ты думаешь, мы продержимся до этого времени?

— Возможно… а какое отношение это имеет к Рождеству?

— Просто к тому времени мы уже получим помощь, в которой так отчаянно нуждаемся.

Ложка застыла у Джессамин в руке.

— Ты чего-то недоговариваешь. Довольно, давай перестанем играть в эти глупые игры! На какое чудо ты надеешься?

— Очень мило! — Уолтер с угрюмым видом отмахнулся от нее и снова поднес к губам кружку с элем.

— Один из наших родственников скоро прибудет в замок со своими людьми и всем необходимым. Вот это и есть чудо, на которое я рассчитываю.

— Родственник?! А я и не знала, что у нас есть родня достаточно богатая, чтобы позволить себе подобную щедрость!

— Я написал сэру Ральфу Уоррену и сообщил о смерти отца. И упомянул, что в крепости почти нет гарнизона. И вот на прошлой неделе, когда ты, как обычно, болталась по окрестным фермам, в Кэрли от него явился посланец.

Джессамин изумленно уставилась на брата.

— Ты послал ему письмо, а мне не сказал ни слова?!

— В этом не было нужды. Мне хотелось сделать тебе сюрприз — рассказать все по порядку, когда приедет посланный.

— О, это и вправду сюрприз! — воскликнула Джессамин, с грохотом ставя на стол чашку. — Что же тебя заставило совершить подобную глупость?

— Ты злишься, потому что не тебе первой пришло это в голову! — с самодовольной ухмылкой заявил брат, отрезая себе ломоть хлеба.