Пограничный легион   ::   Грэй Зейн

- Это может мне очень пригодиться, - легкомысленно заявил он.

- Джим Клайв, ты даже не способен стать настоящим негодяем, - резко сказала она.

При этих словах он круто повернулся к ней и, наклонившись, спросил:

- Неужели ты это серьезно?

- Конечно, - последовал ответ.

Наконец-то ей удалось заставить разгореться его ленивую кровь.

- Так значит, по-твоему, я такой тюфяк, что не могу стать даже негодяем?

- Я в этом уверена.

- Так вот какого ты обо мне мнения, хотя из любви же к тебе я и дошел до этого?

Она расхохоталась. Какую странную и горячую радость ощущала она, причиняя ему боль.

- Клянусь, я докажу тебе обратное! - воскликнул он хрипло.

- Ну-с, с чего же ты начнешь, Джим? - спросила она насмешливо.

- Я уйду из этого лагеря и доберусь до границы, найду Келса или Гульдена... И ты ещё услышишь обо мне, Жанна Рэндел.

Гульден и Келс! Это были имена страшных главарей постепенно разраставшейся пограничной шайки бандитов. Где-то там, далеко, жили "десперадо", бандиты, грабители и убийцы. Все новые и новые слухи доходили о них до этой когда-то совершенно мирной деревеньки. Сердце Жанны ущипнул легкий холодок страха. Но стоило ли беспокоиться? Это одна из обычных высокопарных угроз Джима. Такой поступок совершенно не вяжется с ним. Кроме того, она никогда не допустит его до этого. Однако по непонятной женской прихоти она ничего ему не сказала, напротив...

- Ба! - воскликнула она с новым взрывом насмешки. - У тебя и смелости не хватит.

Посмотрев на неё с секунду растерянными и дикими глазами, он вдруг повернулся и, не сказав больше ни слова, удалился. Жанна осталась сидеть пораженная, немного напуганная и растерянная, но все же не позвала его.

А на следующее утро она уже мчалась следом за ним в горы. Он поехал по широкой дороге, по которой обычно ездят все охотники и золотоискатели. Заблудиться она не боялась, но зато могла встретить на пути какого-нибудь негодяя из пограничной шайки, постепенно уже начавшей навещать её деревню. Решительно за каждой скалой, за каждым кедром высматривала она Джима. Может быть, он только погрозил? Но ведь она говорила с ним в таком тоне, какого не может перенести ни один мужчина.

Раскаяние и страх все больше возрастали. В сущности, Джим ещё совсем мальчик, он только двумя годами старше её. А вдруг он в самом деле натворит что-нибудь? Неужели она ошибочно судила о нем? Если это так, то, значит, она была очень, очень груба. Но ведь он имел дерзость поцеловать ее! Внезапно, к своему глубокому удивлению, Жанна почувствовала, что, несмотря на оскорбленное самолюбие и всю их ссору, несмотря на то, что Джим все-таки поехал на границу, а она теперь в страхе и раскаянии едет по его следу, несмотря на все это, в ней поднимается странное и робкое чувство уважения к Джиму Клайву.

Поднявшись на второй холм, она снова остановилась. На этот раз она увидела в заросшем кустарником овраге одинокого всадника. Сердце её вздрогнуло. Без сомнения, это Джим. Значит, он просто грозил и теперь возвращается обратно. Жанна почувствовала себя разом радостно и легко, но в глубине души все же шевельнулась какая-то тень сожаления.

Но постепенно увидела, что то была вовсе не лошадь Джима. Спрятавшись за кустами, Жанна принялась следить. Тем временем всадник подъехал ближе, и она узнала не Джима, а хорошего друга своего дяди, Гарвея Робертса из одной с ней деревни. При звуке голоса Жанны Гарвей вздрогнул и схватился за револьвер - характерный жест для этой беспокойной местности.

- Алло, Жанна! - воскликнул он, увидев её. - Однако ты здорово напугала меня. Ты совсем одна?

- Да, одна. Я поехала за Джимом и увидела вас, - ответила она, приняла вас сперва за Джима.

- За Джимом? Что такое стряслось?

- Мы поругались, и он поклялся отправиться на границу.