Невеста рыцаря   ::   Фетцер Эми

Отдав мальчишке последние распоряжения относительно сборов, Коннал обратился к Брейнору:

— Мы наймем корабль. И если понадобится, наймем еще один, для войска. — Глаза его недобро блеснули. — Не оставим здесь никого, кто не пожелает остаться. — Коннал бросил Гейлерону мешочек с золотом и еще два таких же спрятал в тайник. — Позаботься о припасах, сэр Гейлерон. Думаю, неплохо бы найти надежных людей из наших, кто знаком с судовождением.

Игривое настроение не хотело покидать товарищей Коннала. Они продолжали с любопытством взирать на командира и друга в надежде, что он назовет имя своей нареченной, но ждали они напрасно.

Коннал вышел из палатки. Сухой, жаркий ветер дул в лицо. Брейнор и Гейлерон вышли следом, хмуро переглядываясь. Наджар встал по правую руку от Коннала — так было между ними условлено.

Коннал велел привести лошадей.

— Кто она, Коннал?

— Старшая дочь де Клера.

— Ничего о ней не слышал, — пожал плечами Гейлерон.

— Неудивительно. Сдается мне, отец держит ее взаперти. У меня осталась надежда, что послания Рэймонду и моему отцу не дошли до Ирландии и она успела выйти замуж за кого-нибудь из ирландских вождей.

— Бог мой, она что, тебе не нравится?

Коннал не торопился с ответом. Что он испытывает к этой женщине? Ненависть? Да нет, он просто ей не доверяет.

— Скажу так: я бы предпочел гнить в сарацинской тюрьме, — тут голос его слегка дрогнул, выдавая накал эмоций, — нежели иметь дело с этой ирландской ведьмой.

Брови у Гейлерона поползли вверх.

— Ведьмой, говоришь? Пожалуй, затея может обернуться забавой!

Оруженосец протянул Конналу поводья боевого коня.

— Забавой, как пытка в адском пламени! — прорычал Коннал, проверяя подпругу. — Я рос бок о бок с этим испорченным ребенком. — Коннал словно выплевывал каждое слово. — Пока ее отец тренировал меня, делал из меня рыцаря, она при каждом удобном случае норовила испортить мне жизнь, таскалась за мной, как потерявшийся щенок, целых пять лет! — Воспоминание о том, как эта девочка — совсем еще ребенок — испробовала на нем силу своей магии, всякий раз ввергало его в пучину стыда. Большего унижения ему в жизни не приходилось испытывать. Впрочем, в его жизни было немало такого, о чем он хотел бы забыть навсегда.

— Итак, ты разбил ей сердце? Коннал бросил взгляд на Брейнора.

— И видно, не один раз, — добавил Гейлерон, подъезжая к нему.

Да уж, подумал Коннал, он причинил ей достаточно боли. Достаточно для того, чтобы она отнеслась к перспективе брака с ним с такой же неохотой, как и он сам. Он боялся думать о том, что может сотворить эта женщина, если ее разозлить. Ричард просто не представлял, насколько ужасен его план, даже если план этот исполнен самых благих намерений.

Но долг есть долг. Пришло время пройти очередную проверку на верность королю.

И наградой за верность будет земля, та земля, что ждала его где-то там, за морем, желанная, как свобода для узника.

Коннал закинул ногу в стремя. Серебристо-серый жеребец, подаренный королем, встал на дыбы. Черная грива его блестела на солнце.

— Наджар, поедешь со мной. Вы, двое, присоединитесь к нам в гавани.

Коннал развернул коня и поскакал к морю. К кораблю, который доставит его на родину. В Ирландию. На родину, которую он не видел тринадцать лет. На землю, по которой истосковалась его душа.

Гленн-Эрим, Северная Ирландия

Три месяца спустя

Коннал остановился на вершине поросшего лесом холма. Из ноздрей коня струился белый пар. Жеребец волновался, внезапная остановка раздосадовала его, он хотел продолжить стремительный бег. Внизу на многие мили простирался морской берег, первобытный и дикий, такой, каким Коннал помнил его, и лишь перевернутые рыбацкие лодки у самой воды ждали весны, словно сонные черепахи. Гленн-Эрим.