Обыкновенный, но любимый   ::   Грин Дженнифер

 — Кто бы мог подумать, что работа с кем-то другим станет для меня таким удовольствием? Поскольку мой трудный характер не изменился, я понял, что дело, должно быть, в тебе. Именно благодаря тебе совместный труд стал удовольствием. И я понял, что, если ты смогла сработаться с таким упрямцем, как я, брак для нас пара пустяков. Тебе бы это понравилось. Мы могли бы два раза каждый день заниматься сексом. И могли бы есть вместе, работать вместе и даже ссориться. Я научил бы тебя управляться со строгальным станком и ленточной пилой. Раз в год ты могла бы брать меня с собой на нудистский пляж Ривьеры. У нас появились бы дети. На Рождество все наши родственники собирались бы вместе. Можно, конечно, что-то добавлять к этому общему списку или вычеркивать, но разве тебе не кажется, что это здорово?

Его Дейзи не плакала. Никогда. Но внезапно ее глаза наполнись слезами и заблестели, как кристаллы. И он почувствовал уверенность, что ей это понравилось. Тиг перевел дух.

— Но как же все те вещи, о которых ты говорил, Тиг…

— Я уже ответил. А как насчет того, чтобы обсудить все вещи, о которых говорила ты?

Дейзи замерла, тогда он уложил ее на кровать рядом с собой. А когда она оказалась там, на его пуховой подушке, запуталась в простынях и стеганом одеяле, Тиг поцеловал ее, сначала в левый в висок, потом — в левое ухо, потом — в левую щеку.. Очень, очень нежно.

— Ты сказала, что задыхаешься в Уайт-Хиллз.

— Верно, — подтвердила она.

— Значит, если ты не изменила мнения, мы поселимся в Тимбукту, мне плевать.

— По-моему, и в Уайт-Хиллз можно прекрасно устроиться, — сказала Дейзи, а потом закрыла глаза, когда он, закончив покрывать поцелуями правую часть ее лица, крепко поцеловал ее в губы.

— Тебе здесь не скучно?

— Для скуки у меня нет ни секунды. — Она обвела его скулы кончиками пальцев. Тиг мог поклясться: в ее глазах горело желание. — Знаешь, я раньше думала, что имеет значение место, где ты живешь. Но место — не источник волнения. Этот источник — ты, Ларсон.

— Я? Я-то заурядный. И, честно говоря, в этом вся проблема. Ты — экзотичная, редкая орхидея. А я обречен жить без воображения.

— Тиг?

— Что?

— Я должна открыть тебе секрет. — Дейзи сделала ему знак немного придвинуться. Когда он выполнил просьбу, она изогнулась и оказалась сверху, а потом начала целовать его по-своему. И целовала долго. Пылко. Обаятельно. Мило. — Ты любишь меня, — сказала она.

— А разве это секрет? Черт возьми, я знал это целую вечность. — Тиг стал расстегивать ее брюки. — Я обожаю тебя, Дейз. Я люблю твою затейливую сторону и твою практичную сторону. Твою элегантность и твой здравый смысл. Твой дух.

Твою гордость. Твое сердце. Обещаю, я всю жизнь буду защищать твое чудесное, щедрое, драгоценное сердце.

— Могу я открыть еще один секрет?

— Мы так и будем разговаривать?

— Осталось немного, — пообещала Дейзи. — Я только хотела тебе сказать… Я люблю тебя. Я никогда не думала, что найду мужчину, с которым смогу быть честной. Мужчину, которому смогу доверять. Мужчину, который не хочет, чтобы женщина находилась в его тени. Я всегда считала, что должна скрывать, кто я на самом деле.

Тиг перебил ее, но не потому, что не хотел больше разговаривать, а потому, что Дейзи затронула важную для него струну.

Она его знала. Действительно знала. Знала о его собаке, знала о его недостатках и слабостях, знала о нем вещи, которые больше никто не знал, и все-таки любила его. Вот чего Тиг хотел всю жизнь — полного доверия. С ним она может быть самой собой, и они станут защищать друг друга от жизненных испытаний.

Однако Дейзи любила риск. И как только он снял с нее одежду, в нем пробудилось желание подарить ей столько опасности и риска, сколько она сможет выдержать, не забывая о слове из шести букв: «Любовь».