Песня малиновки   ::   Дарси Эмма

Он ястреб, а ястребы летают куда выше малиновок. Смутное чувство безысходности охватило Дженни. Она не пара ему.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Дженни очень понравилась комната, которую ей отвели. Она была большая и светлая. Стоявшая посередине кровать с пологом на четырех столбиках, белые кружевные наволочки и легкое покрывало придавали ей очаровательный, несколько старомодный вид. Мебель, без сомнения, была викторианской. За много лет она привыкла к заботливому уходу и, казалось, полированным блеском подчеркивала благосостояние хозяев. Дженни высказала свой восторг горничной, которая в свою очередь довольно заулыбалась.

— Да, мисс Росс, это единственная комната, которую я убираю в свое удовольствие. Таких комнат в доме вообще раз-два и обчелся. В мастерской, когда работает миссис Найт, не разрешается подметать. В кабинете нельзя вытирать пыль, поскольку мистер Найт не любит, когда трогают его книги и бумаги. Мистер Роберт позволяет в своей комнате только пылесосить и постель менять, а мисс Миранда, если уж приезжает, старается сама все делать.

Продолжая добродушно ворчать, миссис Чери оглядела комнату. Тони называл эту женщину непременным атрибутом дома Найтов. Она жила с ними с тех пор, как он себя помнил. Рано овдовела. Ей было около шестидесяти, но в ней сохранилась гордая стать. Это была женщина с чувством собственного достоинства. Было видно, что она гордится своей работой.

— И все же признайтесь, миссис Чери, вам ведь нравится эта семья? — с понимающей улыбкой сказала Дженни.

— Чудаки они все! Все как один. — Женщина вздохнула, словно жалуясь, что ей приходится долгие годы нести этот тяжкий крест. — А хуже всех младший, Питер. Едва начались каникулы, он засел в бильярдной. Выстроил тысячи солдатиков и устраивает сражения. А отец поощряет его. Самому уже шестьдесят. Я считаю, впал в детство, если солдатиками забавляется… Но они добрые. Вся семья. Добрые и порядочные, — подытожила она с неподдельной нежностью в голосе.

Дженни в душе согласилась с ней. Расчесывая волосы, она вспоминала теперь утреннюю встречу и уже радовалась, что приехала. Семья Найт радушно приняла ее, и даже Питер — неуклюжий подросток, объект критики миссис Чери сразу же вызвал симпатию. Ему не хватало изящества взрослых Найтов, но он неплохо преодолевал свое смущение.

Из-за некоторой угловатости и подростковых прыщей он был словно гадкий утенок в семье Найт, но в темных блестящих глазах его горел тот же полный жизни огонь, что и у старших братьев.

Роберт Найт… Одна только мысль о нем вызвала внутри незнакомый доселе трепет. Странно, что пятиминутное знакомство с ним так подействовало на Дженни. Только бы Тони опять не завел разговор о ее пении. Видимо, Роберта Найта осаждают юные дарования, рвущиеся к славе. Об этом говорили его снисходительный взгляд и подозрительные вопросы. Хорошо, если он поверил ей. Не дай Бог, подумает, что Дженни воспользовалась приглашением Тони для попытки сделать карьеру. Конечно, хотелось бы, чтобы он обратил на нее внимание, но не как продюсер.

Дженни привычно собрала свои длинные прямые волосы в аккуратный узел. Вечером, когда так сыро, не стоит распускать их. К тому же прическа придавала лицу некоторую солидность. Веснушки делали лицо почти детским, а сегодня ей, как никогда, хотелось выглядеть взрослой. Роберт сказал, что будет дома в одиннадцать. Предвкушение встречи вызывало трепет во всем теле.

Тщательно просмотрев все вещи, Дженни выбрала для вечера легкое зеленое платье, одно из самых любимых. Оно было великолепно сшито и сидело безупречно. Казалось, даже ее глаза в этом платье из карих становились зелеными.