Порода убийц   ::   Коннолли Джон

Так Элисон Бэк решила взять отпуск впервые почти за два года. Она собралась съездить в Монтану, чтобы навестить старую подругу по колледжу в Бозмане. Оттуда они планировали отправиться в Национальный парк Гласьер, если по дорогам можно будет проехать: стоял апрель, и снег мог еще не растаять.

Когда пунктуальная Элисон не приехала в воскресенье вечером, как обещала, ее подруга начала беспокоиться. А когда к середине вечера понедельника от нее все еще не было никаких вестей, женщина позвонила в штаб полиции Миннеаполиса. Двоим патрульным, Эймсу и Фрайну, знающим Элисон по прошлым инцидентам, было поручено проверить ее дом на 26-й Западной улице, 604.

На звонок в дверь никто не ответил, а въезд в гараж был закрыт. Эймс приложил руки к окну и принялся всматриваться внутрь дома. В дверном проеме, ведущем на кухню, стояли два чемодана, а кухонная табуретка лежала опрокинутой на полу. Секундой позже Эймс натянул перчатки, разбил боковое окно и вошел в дом с пистолетом наготове. Фрайн обошел дом сзади и проник внутрь через черный ход. Дом представлял собой маленькое двухэтажное строение, так что полицейским не понадобилось много времени, чтобы убедиться в том, что он пуст. Сквозь матовое стекло двери, ведущий из кухни в гараж, были отчетливо видны очертания красного «порше» Элисон Бэк.

Эймс глубоко вдохнул и открыл дверь.

В гараже было темно. Он вытащил фонарь, прикрепленный к поясу, и включил его. В первое мгновение, когда луч света пронзил темноту, полицейский не был уверен в том, что увидел. Поначалу ему показалось, будто ветровое стекло разбито: тонкие линии расходились по нему во всех направлениях. Расходились они от точек неправильной формы, напоминающих пулевые отверстия. Когда Эймс подошел ближе к водительской двери, он подумал, что машину каким-то образом наполнили сахарной ватой, потому что стекла изнутри были покрыты чем-то белым и мягким. И, только, когда он направил луч фонаря прямо на ветровое стекло и нечто стремительное и коричневое пронеслось по стеклу, он понял, в чем дело.

Это была паутина, серебрящаяся в свете фонаря. За ее завесой виднелся темный силуэт на водительском сидении.

— Доктор Бэк, — позвал он.

Он взялся за ручку двери рукой в перчатке и потянул ее на себя.

Послышался звук отрывающейся клейкой ленты, и шелковые нити разметались по воздуху, когда дверь открылась. Что-то упало Эймсу на ногу с едва различимым звуком. Опустив глаза, он увидел, как маленький коричневый паук ползет по бетонному полу к его правой ноге. Это была отбившаяся от остальных особь в полдюйма длиной с темной выемкой на спине. Инстинктивно Эймс поднял ногу в окованном железом ботинке и наступил на паука. На какой-то момент он задумался, можно ли было расценить его действие как уничтожение улики, но все сомнения отпали, когда он заглянул в салон. С тем же успехом можно было украсть песчинку с пляжа или каплю воды из океана.

Элисон Бэк была раздета до белья и привязана к водительскому сидению. Ее голову примотали к спинке серой изолентой. Лицо ее было раздуто до неузнаваемости, тело покрыто пятнами разложения, а в области шеи виднелся аккуратный квадрат красной плоти там, где был срезан верхний покров кожи. Телесные повреждения были скрыты фрагментами паутины, словно вуалью; лицо почти закрыто белыми нитями. Вокруг умершей бегали на изогнутых ножках маленькие коричневые пауки. Их конечности задвигались, реагируя на движение воздуха. Некоторые же продолжали копошиться в темных укромных уголках. Там же с паутины свисали оранжевые мешочки с яйцами, похожие на грозди ядовитых фруктов. Останки насекомых и пауков, которые стали добычей собственных сородичей, заполняли развешенные тенеты.