Принцессы тоже плачут   ::   Езерская Елена

— Княжна! Я обращаюсь к вам как мать, озабоченная счастьем .своего сына. Я не могу приказать вам, но я умоляю вас…

Императрица сделала по направлению к Наташе такое движение, что той показалось — еще минута, и государыня сама упадает перед ней на колени. Наташа растерялась и обмякла. Она растрогалась, бросилась к государыне и присела пред нею в поклоне.

— Простите меня, Ваше величество! Я смела Вам перечить, я была сама не своя! Я сделаю все, о чем Вы просите меня, я готова следовать Вашим распоряжениям, я вся в Вашей власти!

— Благодарю тебя, дитя мое, — императрица снисходительно улыбнулась, цель была достигнута. По крайней мере так это выглядело. — Я верю, что именно ты сможешь разузнать истинные намерения Александра.

— Ваше величество…

— Я поздравляю тебя с назначением, и, надеюсь, ты понимаешь, что этот разговор должен остаться между нами.

— Да, — кивнула Наташа и, пошатываясь от перенесенных волнений, вышла из покоев государыни.

Но едва за ней успела закрыться дверь, к супруге по внутреннему коридору вошел Николай. Он сразу же уловил, что в воздухе носится заговор, но Александра Федоровна придала своему лицу обычное выражение — усталое и вместе с тем просветленное благими думами.

— Я что-то пропустил? — с подозрением в голосе спросил Николай.

— Наоборот, — как ни в чем не бывало, отвечала ему государыня. — Ваш приход весьма кстати, я только что распечатана письмо от моей кузины. Послушайте, что она пишет.

— Ваша кузина пишет роман? — Николай кивнул на послание, которое Александра Федоровна взяла в руки. Письмо состояло из нескольких листов, плотно испещренных по-немецки — мелким, острым почерком.

— Вы все шутите! А между тем речь идет о неслыханном успехе, которой имела на своем первом балу юная Августа…

— Кажется, ваша племянница?

— Ее красота, превосходные манеры и дивное пение вскружили даже самые холодные головы… — императрица сделала вид, что прозвучавшей в вопросе иронии не заметила.

— Ваши хлопоты излишни, — остановил ее Николай. — Вы прекрасно осведомлены о решении Александра. Его избранница — дочь великого герцога Гессенского, и она скоро будет здесь.

— Но, Нике, вы совершаете ошибку, потворствуя капризу Александра!

— Это не каприз, Шарлотта, это его решение.

— Незрелое решение! Вся Европа знает, что Мария — не дочь герцога. Ее настоящий отец — барон де Граней.

— Но герцог признал ее своей дочерью, и мы не вправе обсуждать его благородный поступок.

— Речь не о герцоге, а о нашем сыне! Женитьба на особе, происхождение которой ставится под сомнение, вызовет много сплетен! Пошлите курьера навстречу кортежу Марии Дармштадтской. Остановите это безумие, пока еще не поздно! — Александра шагнула навстречу мужу, умоляюще протянув к нему руки.

Николай этот жест оценил по-своему. Он ответил на порыв супруги объятием, в котором было больше страсти, чем утешения.

— И все-таки из всех ваших родственниц, мадам, вы — самая привлекательная…

— Нике, немедленно оставьте этот плотоядный тон, — отстранилась Александра. — Неужели и вас посетило безумие?

— Пусть и безумье, в этом есть метода…

— Не время цитировать Шекспира!

— Всегда должно быть время для мудрости. Но если честно, я считаю, что Александр гораздо сильнее заинтересован принцессой, чем вы думаете.

— Он пытается отомстить нам за Калиновскую!

— Однако вспомните, как восторженно отзывался Александр о Марии после того, как посетил Дармштадт.

— Но потом он с той же легкостью увлекся королевой Викторией. А потом — вы знаете кем!

Да, но она-то уже давно в Польше-с глаз долой, из сердца вон. Прошу вас, моя дорогая, поберегите себя. Наш сын сделал свой выбор, а будущий самодержец не должен менять своих решений.