Прокаженная   ::   Мнишек Гелена

Аннотация: Роман «Прокаженная» рассказывает о прекрасной и трагичной любви прелестной Стефании Рудецкой и знатного польского магната Вальдемара Михоровского. В начале двадцатого века книга имела огромный успех и издавалась в Польше шестнадцать раз.

---------------------------------------------

Гелена Мнишек

Прокаженная

КНИГА ПЕРВАЯ

I



Рассветало. Мир просыпался.

Светлая полоска на восточной стороне небосклона все расширялась. Розовая вначале, она отливала теперь нежно-молочными оттенками, напоминая почти прозрачное кружево на золотистом фоне.

Воздух, насыщенный сыроватыми ночными ветерками, впитывал солнечные лучи, влажные полосы мглы опускались к земле, таяли, и повсюду разливалась свежесть.

Щебетали проснувшиеся птицы. Деревья, украшенные пушистой майской зеленью, шумели, встречая зарю — провозвестницу солнца.

Особняк в Слодковцах стоял тихий, поблескивая в розовой купели восхода белизной стен и яркой зеленью подстриженных лип, росших у фасада.

Но вот раздался звон колокольчика. Его пронзительный звук напоминал прислуге фольварка [1] , что пора вставать и приниматься за работу. Колокольчик звенел вдали от особняка, и обитателей его потревожить не мог.

Однако вскоре в левом крыле распахнулось одно из венецианских окон первого этажа. Свежее дыхание весны коснулось изящных занавесок, лаская золотистые волосы Стефы Рудецкой, с радостным любопытством смотревшей на окружающий мир.

Она была в ночной рубашке, с полузаплетенной косой. Ее все же разбудил звонок и — кукованье кукушки в парке.

Девушка стояла у окна. Цветы, покрытые бисеринками росы, и птичий щебет очаровали ее, разнежив чуточку. Ее уста улыбались, но в больших фиалкового цвета глазах таилась печаль, казавшаяся несовместимой со всем ее обликом расцветшей юности.

— Мир прекрасен! Теперь уже не уснуть, пойду в лес! — произнесла она.

Проворно отскочив от окна, девушка принялась одеваться.

Заплела косу и свернула ее в тяжелый узел на затылке; пушистые волосы мягкими волнами обрамляли маленькие уши и прекрасно очерченный лоб. Она надела скромное платье из серого батиста, украсила его ожерельем из розовых кораллов, блестевших, словно большие черешни.

Одевшись, заглянула в соседнюю комнату — занавеси задернуты, темно, кажется, что и сама комната спит. Стефа шепнула:

— Люция сладко спит… Пойду одна. На цыпочках она миновала несколько комнат, богато и со вкусом обставленных. И растерянно остановилась в огромной прихожей, увидев запертую на ключ тяжелую застекленную дверь.

Ее выручил слуга, как раз спустившийся по лестнице со щетками в руках. Он широко раскрыл от удивления заспанные глаза, увидев девушку, но поспешил отпереть ей дверь.

Стефа выбежала в парк. Гуляя, она срывала белые изящные нарциссы. Бокальчики цветов, белые, прозрачные, пахучие, были полны холодной росы; казалось, желтые очи нарциссов, окруженные алыми ресничками, плачут.

Девушка приближала к губам эти белые кубки, проказливо улыбаясь.

Стефа подбегала к сиреневым кустам, стряхивала с благоухающих лиловых плюмажей мелкий дождик росы на свои блестящие волосы. В сиянии солнечных лучей ее головка заискрилась множеством бриллиантиков чистой воды.

С охапкой цветов девушка вышла из парка в фруктовый сад и вскрикнула от неожиданности — такими прекрасными выглядели цветущие деревья: казавшиеся юными яблони в розовой кипени, вишни, усыпанные белыми цветочками, словно девушки в белоснежных вуалях.

Солнце окрасило цветы нежным золотом, ветер приносил окрестные шумы, жужжание пчел. Временами с деревьев срывались белые мотыльки, опавшими цветками кружась в воздухе.