Пронзенное сердце   ::   Кинг Сьюзен

Под его руководством девушке удавалось сохранять в замке подобие порядка и довольства, чем она искренне гордилась. Ей очень хотелось защитить от житейских бурь и неурядиц своих малышей — для нее дети представляли высшую ценность. Отец поручил их им с Гаем, когда на смертном ложе прощался со всеми.

— Близнецы, должно быть, заняты каким-то интересным делом. В доме все так тихо и спокойно! — поделилась девушка с Тибби.

Та заморгала, брови ее полезли на лоб, на щеках неожиданно появились ямочки:

— Тихо, значит, заняты чем-то хорошим? Дети? Девочка моя! Неужели ты до сих пор не поняла, что тихие дети — это самые опасные на свете существа? Ты и твой брат Гай (благослови его Господь и накажи этого бастарда — короля, а меня прости за грубое слово!)… — выпалила женщина на одном дыхании, потом набрала побольше воздуха и продолжала, помогая себе рукой: — …такая пара, на которую можно положиться! И твоя сестра Агнесса, и брат Ричард, благослови Господь душу усопшего, а душу монахини призри в монастыре! — Она вздохнула еще раз. — Я тогда была моложе и справлялась со всеми вами, да и сейчас неплохо лажу с близнецами и этим чудным ребенком Гарри! Эмилин улыбнулась.

— А Кристиен и Изабель все-таки наверняка играют в шашки!

Рассмеявшись над этой абсолютно нереальной картиной, Тибби прошла через небольшой холл и встала на цыпочки, чтобы повесить плащ своей любимицы рядом с остальными.

— Я отправила их в кухню не так давно — они явно не наелись за ужином, и кухарка пообещала им по леденцу. А маленький Гарри уже спит, слава Богу.

Но не успела она произнести эти слова, как внезапный крик мальчика раздался сверху, из внутренних комнат замка.

— Свят-свят! Опять сарацины напали! — пробормотала Тибби, понимающе качая головой. — Я успокою его. — Повернувшись, Эмилин легко побежала вверх по винтовой лестнице в спальню. Мягкие кожаные подошвы выстукивали на каменных ступенях неровный ритм детского плача.



Глава 2

Барон Николас Хоуквуд поднялся на самую вершину холма и, остановив коня, стал пристально вглядываться в замок Эшборн. В холодном весеннем воздухе все предметы вырисовывались кристально-четко, как искусно граненые алмазы, и замок казался старинным золотым украшением в футляре из зеленого атласа. Это предзакатное солнце окрашивало в золотистые тона высокие крепостные стены, сложенные из известняка, а вокруг простирались мягкие сочные луга и кружевные, едва покрытые листвой, леса.

Равнодушный к этим сияющим красотам, барон сложил на груди руки в кожаных перчатках и громко выругался. Ему было больно: даже малейшее движение коня бередило свежую рану в ноге. Он ждал здесь уже больше часа, но лорд Уайтхоук явно решил испытать его терпение. Раздраженно вздохнув, рыцарь потер затекшую ногу. Дело оказалось гораздо сложнее и утомительнее, чем обещал король.

Снова внимательно взглянув на суровый, без малейших украшений и излишеств, замок, Николас решил, что построен он давно и с расчетом на долгие времена. Возводили его норманны — и стены, и башни должны были пережить века. Но он-то прекрасно знал, что уже сейчас эта твердыня вполне созрела и можно собирать щедрый урожай.

Внутри, за крепкими и высокими стенами, оставались лишь слуги, несколько вооруженных воинов да горстка детей; все эти люди не представляли собой ни малейшей помехи. Замок падет быстро и без звука, и даже не при виде меча, а при виде простого клочка бумаги. Королевское предписание хранилось за подкладкой синего рыцарского плаща.

Мелко исписанный листок, запечатанный королевской гербовой печатью, моментально превращал замок со всеми его окрестностями и угодьями в собственность его отца, лорда Хоуквуда.

Рыцарь презрительно скривил губы: ему самому этот замок не нужен вовсе.

Внезапно тишину прорезал звук копыт.