После любви   ::   Платова Виктория

Алекс Гринблат и яйцеголовые снобы пребывают в схожем экстатическом единстве, разночтения вызывает лишь сумма за очередную концептуальную мазню. Алекс Гринблат норовит завысить планку, снобы – занизить, чтоб ты сгорел, Алекс Гринблат!..

Сраный мистификатор, торговец тухлятиной, записной мудак!

Le inerde.

Эта мысль успокаивает меня, я больше не жду ответа от Алекса Гринблата.

Я больше не думаю о нем.

Но в один прекрасный вечер Алекс Гринблат сам напоминает о себе.

Это мог быть и другой вечер, все вечера в Эс-Суэйре одинаково прекрасны, но именно тем вечером я отправляюсь в аэропорт с табличкой «JWONTAGNARD».

«Montagnard» – карликовая фирма, одна из нескольких карликовых фирм, все еще сотрудничающих с отелем Доминика. Идиотов, которые пользуются услугами «Montagnard», наберется не больше двух десятков, в основном это мелкие клерки, владельцы стареньких мопедов, отставные спортсмены с вечными жалобами на мениск или студентики, бурно переживающие любовную драму. Французы, бельгийцы, иногда – канадцы.

В аэропорту я нахожу шестерых, они прибиваются к моей табличке, щерят зубы в одинаковых улыбках: о-lа-lа, mademoiselle, так это вы будете сопровождать нас? правда ли, что здесь сильные ветра? правда ли, что здесь не очень жарко? жары хотелось бы избежать, а волны? правда ли, что здесь лучшие в Морокко волны? (волны интересуют отставных спортсменов, следовательно: двое из шести – отставные спортсмены, судя по въевшемуся в кожу бледному загару – горнолыжники, нытье и стенания по поводу мениска обеспечены).

Досок для серфинга ни у кого из шестерых нет.

Три пластиковых чемодана на колесиках, две спортивные сумки «Athens-2004» и один рюкзак – вот и весь багаж невинных жертв «Montagnard», он легко помещается в салоне автобуса. Горнолыжники с испугом наблюдают, как я занимаю место за рулем, остальные четверо отделываются традиционным «o-la-la, mademoiselle!», вот только энтузиазма и жизнерадостности в голосах явно поубавилось. Мы уже готовы тронуться в путь, когда появляется седьмой.

Седьмой.

Поджарый, сильно загорелый мужчина лет тридцати пяти. Горнолыжником его не назовешь, клиентом дешевенькой «Montagnard» – тоже. Это – vip-персона, ее должен встречать как минимум лимузин (если, конечно, свой лимузин она не возит с собой) и эскорт мотоциклистов. Или вертолет, вертолетная площадка находится неподалеку от терминала.

Vip-персона облачена в тошнотворно дорогой, шитый явно на заказ костюм, кожаные туфли сияют мертвенным блеском. Фотографии таких типов можно отыскать на обложках журналов, подпись под ними гласит: «ЧЕЛОВЕК, СПАСШИЙ ОТ ДЕФОЛТА ЭКОНОМИКУ ПАРАГВАЯ». Да-да, рубрика «Спасители мира» подходит им больше всего, они с легкостью приручают премьер-министров крохотных островных государств, вице-президентов транснациональных корпораций и собак экзотических пород. Лишь с кошками отношения не складываются.

Кошек им ни за что не проглотить.

Но в качестве утешительного приза остаются фотомодели. Такие типы или женаты на фотомоделях, или собираются жениться на фотомоделях, или находятся в состоянии бракоразводного процесса с фотомоделями. Глядя на седьмого, можно предположить как раз второй или третий варианты: обручального кольца у него на пальце нет.

Чемодана на колесиках тоже. И спортивной сумки. И рюкзака. И доски для серфинга. Только небольшой саквояж, с ним удобно спасать мир, в нем нет ничего лишнего. За три года я перевидала тонны багажа, этот – самый оптимальный.

– Погодите, – говорит седьмой, когда мы уже готовы тронуться в путь.

Он стоит метрах в трех от автобуса (при этом дверцы автобуса уже захлопнуты), он не повышает голоса, и все же, все же… Голос проникает в салон, обволакивает горнолыжников и еще четверых, он – везде. Хорошо поставленный, не терпящий никаких возражений голос.