Рождественская карусель   ::   Уолкер Кейт

— Как хорошо, что мы работаем до половины шестого! — счастливо вздохнула Лия. — До завтра я бы не дожила!

Взглянув Шону в лицо, она вдруг заметила, что он озадаченно нахмурился.

— Что такое?

Шон наморщил лоб, словно что-то припоминая.

— Ты сказала, что хочешь выйти замуж «так же счастливо, как мама»?

— Верно.

Она просияла, глаза засверкали, словно драгоценные аметисты.

— У них все наладилось! Папа вернулся к маме, и теперь они живут счастливее прежнего! Он говорит, что пережил какое-то помрачение рассудка. Едва ушел, понял, что совершил страшнейшую в жизни ошибку; но гордость удерживала его от того, чтобы признать свою вину и вернуться.

— Таковы уж мы, мужчины, — пожал плечами Шон. — Когда доходит до сердечных дел, мы становимся удивительно твердолобы. Что же помогло ему прийти в себя?

— Как ни странно, ты. Ты сообщил маме о том, что я застряла у тебя, а она использовала эту новость как предлог, чтобы позвонить папе.

— Она беспокоилась о тебе? — спросил Шон. Лия лукаво улыбнулась в ответ.

— Ни капельки! По ее словам, с первых же твоих слов она поняла, что беседует со своим будущим зятем!

— Боже мой! Как она догадалась?

— По голосу. По тому, как ты произносил мое имя.

Шон изумленно потряс головой.

— Подумать только! Даже будущая теща поняла, что со мной происходит, раньше меня самого!

— У мамы вообще потрясающая интуиция, — заверила его Лия.

— Что ж, я счастлив, что они снова вместе. Хочу, чтобы отец, как положено, привел тебя к алтарю и передал с рук на руки мне.

Лия заметила: Шон говорит о свадьбе как о деле, давно решенном. Таков ее возлюбленный — приняв решение, не колеблется, не сомневается, не оставляет себе лазеек «на всякий случай». Он бесстрашен и верен своему слову, как всякий настоящий мужчина.

Поднявшись с кресла, она обвила его шею руками и взглянула в глаза.

— Отец приведет меня к алтарю, — тихо пообещала она. — Но отдавать меня не нужно — я уже твоя. Стала твоей в тот миг, когда тебя увидела.

— Твое сердце стало моим, — хриплым, взволнованным полушепотом ответил Шон, — а мое — твоим. Так будет сегодня, и завтра, и послезавтра — всегда. Изо дня в день, пока смерть не разлучит нас, я буду доказывать тебе, как ты бесценна, как я тебя обожаю. И, пожалуй, начну прямо сейчас!

С этими словами он подхватил ее на руки и понес в спальню.