Столкновение характеров   ::   Ли Роберта

Леди Герберт сидела у туалетного столика и вплетала длинные светлые пряди в шиньон. Увидев в зеркале порозовевшее от возбуждения лицо дочери, Маргарет Герберт повернулась к ней.

— В чем дело, дорогая?

— Я слышала, как Пьер говорил со своим другом. — И, не переводя дыхания, Аманда пересказала все, что подслушала, и даже несколько обиделась, когда мать перестала возмущаться и от души рассмеялась.

— Так тебе и надо — нечего подслушивать! Между прочим, Пьер прав. Ты была на редкость нескладным подростком.

— Но ведь и не Медузой Горгоной, как он меня обрисовал! — возмутилась Аманда.

— Вряд ли молодой человек (сколько ему тогда было — двадцать четыре или двадцать пять?) может разглядеть лебедя в гадком утенке. — Широко расставленные серые глаза матери (такие же, как и у Аманды) оглядели волнистые золотисто-рыжие волосы, нежный овал лица и высокую стройную фигуру дочери. — А ты превратилась в настоящего лебедя, и Пьер очень скоро в этом сам убедится. Спорю, он будет валяться у тебя в ногах!

— Может, еще и лизать их? Напрасный труд Я не намерена любезничать с этим напыщенным, высокомерным…

— Неотразимым и сексуальным…

— Мама!!!

— Да-да! Он именно такой! Пусть мне пятьдесят, но я же не слепая Я понимаю, ты расстроена, моя милая, но не должна во всем винить его. И вообще, стоит вам увидеть друг друга, все встанет на свои места.

— Ты бы послушала, что он говорил! — обиженно сказала Аманда.

— Понимаю, но отнесись к этому с юмором. Представь, как он удивится, когда тебя увидит. Ведь смысл этого визита как раз и состоит в том, чтобы вы познакомились поближе. — Тут мать остановилась, заметив характерный блеск в глазах дочери. — Аманда! Что ты задумала? Мне не нравится выражение твоего лица.

— Пьеру это еще меньше понравится, — сказала дочь, возбужденно шагая по комнате. — Я придумала отличный способ с ним расквитаться.

— Не желаю больше ничего слушать! — сказала графиня и встала, чтобы достать платье. — Не желаю!

— Придется, мамуля. Мне нужна твоя помощь.

— Аманда, я против!

Но Аманда смотрела такими умоляющими глазами, что решимость матери дрогнула, и она села.

— Ну что ты еще придумала? Аманда быстро объяснила суть дела, и хотя сначала Маргарет Герберт слушала с явным не одобрением, постепенно, как и надеялась Аманда, чувство юмора взяло верх над благоразумием.

— Если все получится, будет забавно, — неохотно согласилась мать, — хотя и не представляю, как тебе все это сойдет с рук.

— А почему нет? Разве я не была ведущей актрисой в школьном театре?

— Как ты можешь сравнивать! Это же не школьный спектакль!

— Весь мир подмостки, — продекламировала Аманда. — Послушай, ма, я просто хочу его немного попугать. Сначала пусть увидит меня страшной, а потом, когда дойдет до кондиции, я спущусь к ужину во всем блеске.

— Знаешь, вообще-то неплохо придумано, — согласилась мать, надевая платье — Тогда позвони папе и скажи, что у меня корь.

— Корь? Это обязательно? — Посмотрев на дочь, Маргарет Герберт покорно подняла трубку домашнего телефона. — Генри? Случилось нечто ужасное! У Аманды корь.

— Я так и знал! — загремел в трубке голос графа. — И у конюха корь, а она каталась с ним верхом дня два тому назад. Послушай, а разве Аманда не переболела корью в ту зиму, когда мы ездили в Сент-Мориц?

Прижав ухо к трубке, Аманда отчаянно жестикулировала, взывая к изобретательности матери.

— Тогда у нее была коревая краснуха, Генри, — солгала жена.

— Ну и ну! — проворчал граф. — Значит, знакомство с Пьером отменяется, если, конечно, он еще не переболел корью.

— Болел или не болел, не имеет значения:

Аманда не может видеться с ним в таком жутком виде.