Стремление к совершенству   ::   Картленд Барбара

— Мне показалось, у Долорес — не могу припомнить ее фамилии, — что жила у нас месяцев восемь назад, мозгов было больше, чем у остальных, — сказала Дарсия.

Отец долго смеялся, прежде чем ответить:

— Зато ей недоставало кое-чего другого, но я не намерен обсуждать это с тобой.

— Почему, папа?

— Потому, черт побери, что вы, сударыня, моя дочь и вы — леди.

Он помрачнел и серьезно произнес:

— В пансионе ты будешь жить два года. Дарсия в ужасе вскрикнула, а он резко добавил:

— Это решено. Я делаю это для твоего же блага, и только Богу известно, как мне будет тебя не хватать! Но я уверен, что поступаю правильно.

Больше они на эту тему не говорили, и, несмотря на свою молодость, Дарсия ясно поняла, чего ждет от нее отец, и решила сделать все от нее зависящее, чтобы он был доволен.

Как правило, женщины, которыми интересовался лорд Роули, были дамами из высшего общества, а для других (Дарсия слышала, что отец порой обращал внимание и на них) двери его дома были закрыты.

Эти дамы из хороших семей были замужем и играли не последнюю роль в обществе. Но, охваченные страстью, они пренебрегли правилами морали и становились одновременно отважными, опрометчивыми и безрассудными.

Зато их изысканные манеры служили примером Дарсии, поскольку все они были благородного происхождения и в свое время получили должное воспитание. Она знала, что ее отец не потерпел бы рядом с собой даже намека на вульгарность или на то, что называется «не комильфо».

В монастырском пансионе Дарсия узнала о существовании многих вещей, которым ей полезно было бы научиться и которые, несомненно, одобрил бы отец. В пансион приглашались преподаватели танцев и верховой езды, а желающие могли брать даже уроки фехтования, хотя таких было немного. Мать-настоятельница с неодобрением относилась к фехтованию и согласилась включить в программу, только уступая настоятельным просьбам богатых итальянцев, полагавших, что эти занятия добавят их дочерям грации, которая так ценится в этой стране.

Кроме этого, Дарсия научилась великолепно играть на фортепиано, петь и, конечно же, рисовать, причем предпочитала писать маслом, а не акварелью, что считалось более подходящим для леди.

Она усердно училась, зная, какое значение придает отец образованию, и была полна решимости добиться его одобрения.

Может быть, лорд Роули и имел репутацию повесы, но вместе с тем он был в высшей степени образованным человеком. Он отлично изъяснялся по крайней мере на пяти языках и, к удивлению многих, имел оксфордский диплом, хотя систематически никогда не учился; он был непревзойденным ценителем женской красоты, но не хуже, чем в женщинах, разбирался в скаковых лошадях. Он принимал участие во всех традиционных скачках, почти всегда побеждал, неизменно был любимцем публики и получал больше аплодисментов, чем любой представитель королевской фамилии.

Он выбрал своим цветом желтый и использовал его так часто, что это граничило с вызовом, чем он — уже в который раз — заслужил неодобрение королевского двора. Повозки в его поместьях, его фаэтоны, коляски и кареты для путешествий — везде присутствовал желтый цвет, а сам он никогда не появлялся без желтой гвоздики в петлице.

Его любили и называли «повеса Роули». Друзья занимали у него деньги, прощали ему возмутительные выходки и были всем сердцем верны ему — но лишь до тех пор, пока не начинали чувствовать, что королевское неодобрение делает такую верность опасной. И только женщины никогда не колебались, а любили его отчаянно и безнадежно, даже когда он бросал их.

Чем ближе карета подъезжала к Парижу, тем сильнее трепетало сердце Дарсии. Она боялась, что отец будет разочарован ею, несмотря на все усилия, которые она предприняла, чтобы стать такой, какой он хотел ее видеть.