Тщетная предосторожность   ::   Картленд Барбара

Перед ней единственная надежда обрести покой. Слишком долго пыталась она уйти от себя, позволила себе жить прошлым, во власти призраков, не смея поглядеть правде в глаза. Настал решающий момент. Время брать себя в руки, а иначе можно вообще лишиться рассудка.

Роберт Шелфорд заставил ее сделать выбор. Пусть же вилла станет ее домом. Там, в тиши и покое, она, как феникс, поднимется из пепла своей юности. Взглянув на него, Синтия поняла, что он пристально за ней наблюдает: ждет чего-то. Он сидел неподвижно, и тем не менее от него веяло животворной силой. Никогда еще не встречала она человека, исполненного такой неукротимой энергии. Это выражалось во всем. И тем не менее из них троих лишь он сохранял спокойствие и невозмутимость. Он терпеливо ждал ответа.

— Благодарю вас, мистер Шелфорд, — тихо проговорила она. — Я принимаю ваш дар. Надеюсь, вам не придется раскаяться в своей щедрости.

— С чего бы? — отозвался Роберт Шелфорд. — Но у меня есть одна просьба. Не продадите ли вы мебель? Мне известно, она хранится в конюшне. Хорошо бы реставрировать главный жилой дом и расставить мебель, все там устроить, как до войны.

Устроить все, как до войны! Синтия чуть не рассмеялась ему в лицо. Какой неоправданный оптимизм! Какая нелепая фантазия! Но она сдержалась и сказала спокойно:

— Буду чрезвычайна рада, если вы возьмете мебель. Правда, многое, наверно, пришло в негодное состояние. Однако перечень имеется. Он у мистера Далласа, и все цены обозначены. Когда дом реквизировали под военные нужды, вещи перенесли в конюшню. Кроме картин. Их поместили в банк, и я не хотела бы с ними расставаться.

— Безусловно, я понимаю.

Адвокат не стал терять времени.

— Вот перечень, мистер Шелфорд. Цена указана на каждый предмет. Я, собственно, и предполагал, что при продаже усадьбы мисс Морроу…

Синтия отвлеклась и села поудобнее в кресле. Сон это или явь? Ей много снилось за последние годы. Неужели от нее уходит принадлежащее ей по праву рождения? После подписания этих бумаг изменится все ее будущее.

Она еще не бывала на вилле после смерти бабушки. Бабушка со стороны отца дожила до восьмидесяти лет. Старая дама славилась умением на всех наводить страх, весьма гордилась своим происхождением и знала историю «Берез» в мельчайших подробностях.

— Семейство Морроу живет в «Березах» вот уже пять столетий, — сообщила она Синтии, когда та видела ее в последний раз, — а теперь наш род закончится.

Не закончится, — возразила Синтия. — Я выхожу замуж за Питера, бабушка. Помните, мы вам говорили? А ведь Питер тоже из рода Морроу.

Старуха не поняла — так, по крайней мере, подумала тогда Синтия. Но кто знает, быть может, она, словно ясновидящая, предчувствовала, что их роду пришел конец…

— Подпишите вот это, пожалуйста, мисс Морроу.

Адвокат пододвинул к ней бумаги. Она, не читая, ставила свое имя — Синтия Морроу — на всех подряд документах. Затем поднялась из-за стола.

— Если вы возвращаетесь в Лондон, разрешите вас отвезти?

— Нет, нет, спасибо, — поспешно отказалась она. — Мне нужно со многими повидаться. Я поеду позже.

Роберт Шелфорд и Синтия обменялись рукопожатием. Какая сильная рука и теплая ладонь! И снова глубокая неприязнь, внутренний протест поднялись в ее душе. Слишком много в этом человеке могучей жизненной силы. И необычная внешность к тому же — рыжие волосы и темные глаза… Не похож на англичанина либо же просто выглядит не так, как другие…

«Нет у меня доверия к красавчикам», — подумала про себя Синтия и резко отняла руку. Смущала ее, однако, не внешность этого человека, а нечто иное в нем: притягательное и в то же время вселяющее беспокойство.

— Надеюсь, вы будете обращаться ко мне, если понадобится, — предложил Роберт Шелфорд.