У кого как...   ::   Курсунская Жанна

Я, моя жена, тысячи верующих евреев, свято соблюдающих традиции, способны возродить Храм.

– Ты ошибаешься, Эфраим. Храм живет. Это не фальшивые угли, которые накрыли стеклом, чтобы рассказывать о них детям и туристам. Храм живет в душах живущих. В тебе, в Синди, в Равиэле... Храм Синди выше твоего.

– Почему?

– Она не боится Божьей кары. Ее душа сильна и свободна. Она не совершает подлых поступков, потому что уважает себя и других людей. Твоя порядочность основана на страхе. Страхе перед Богом.

– Разве бояться Господа плохо?

– Это просто трусость.

– Я не могу причинить боль Равиэле. Страх перед Всевышним здесь ни при чем.

– Фальшь. Ты не можешь причинить боль себе.

– Значит, я должен оставить жену, которой дал клятву под хупой на углях Храма? Именем Бога дал клятву никогда не предавать ее.

– Я не властен решать за тебя, Эфраим.

– Что же мне делать?

– Ты уже сделал. Выкупил мою фальшивую монету и подарил Синди.

– Я купил перстень жене.

– Ты купил перстень Синди.

– Я не подозревал о ее существовании, когда покупал это кольцо.

– Ты вырвался из объятий Равиэлы и летел по небу две тысячи триста двадцать семь километров.

– Что значит это совпадение цифр?

– Только одно. Ты хотел этого совпадения, стремился к нему, но лгал себе, ища оправданий в Танахе, молясь и дрожа перед Господом. Ты жаждал всего, что произошло в Будапеште. Это и есть правда. Будь честен перед собой, Эфраим, сбрось фальшь – и поймешь, как нужно поступить.

– Иегуда!..

Дым окутывает старца с ног до головы. Слышу мягкий шепот:

– Спасибо, Эфраим... – Звук моего имени тает вместе с белым облаком в бледном предрассветном тумане.

...Открываю маленькие пластиковые баночки с маслом и вареньем. Мажу белый хлеб. Пью чай... Через час я везу командира части. Есть время прийти в себя, расстаться со сном, вернуться в реальность...

– Эфраим! Тебя ждут на КПП.

Этого еще не хватало! Не могу сейчас ни с кем говорить.

– Эфраим!..

Медленно встаю из-за стола, иду по длинному залу столовой, по красно-коричневой земле территории воинской части... Какая-то женщина в синем платке смотрит на меня сквозь колючий забор, прикрывшись от солнца ладонью... Синди! Ближе-ближе... Этот глубокий вырез рубиновой кофты. Чувствую его запах. Его нежность.

– Синди!..

Прижимаемся друг к другу через проволочную изгородь... Никого нет на свете. Никого. Даже этих железных колючек. Даже солнца и неба.

– Синди...

– Ришар, родной, прости меня, я причинила тебе такие страдания! Я не беременна. Это – ложь. Ложь! Прости меня!

– Глупая...

– Да, я глупая, я идиотка. Я люблю тебя и хотела солгать, но...

– Не смогла?

– Да...

– Не надо. Не надо больше лжи.

Разжимаю пальцы Синди, касаюсь якоря на перстне.

– Эфраим, вы что, сумасшедшие! Стоите, как в гетто, не дай бог. Выйди через КПП, погуляй с девушкой. У тебя есть еще полчаса в распоряжении. – Черноглазый Йоси берет меня под руку, выводит за ворота, лукаво подмигивает: – Везет вам, религиозным, умеете красавицам голову задурить.

Возвращаюсь из армии. Как странно, уже девять вечера, а в нашем доме темно. Неужели Равиэла легла спать? Звоню в колокольчик. Тишина. Открываю дверь. Включаю свет и сразу замечаю на столе большой лист бумаги, придавленный розовым кварцем. Мой свадебный подарок Равиэле. Тяжелая глыба необработанных кристаллов. Кристаллов любви... Ровные, аккуратные буквы с трудом складываются в слова. Читаю медленно-медленно, теряя на пути слоги, путаясь в смысле:

«Дорогой Эфраим! Десятки раз думала, как сказать тебе то, что произошло со мной, как объяснить случившееся, и всегда ужас охватывал меня от одной мысли, что это необходимо сделать. Три месяца назад я впервые в жизни изменила тебе. Это произошло, когда Ришар гостил в нашем доме.