В Нью-Ёрк за приключением   ::   Макалистер Энн

Гибсон окинул ее быстрым взглядом, словно проверяя, одета ли она, и уставился на кучу хлама, скопившуюся на его столе за последние двенадцать часов.

Не дождавшись ответа, он снова посмотрел на нее, стараясь не сводить глаз с ее лица. К несчастью, там были еще и губы. Вот черт.

Хлоя мрачно на него взглянула.

– Я заплачу, – равнодушно добавил Гибсон, почти уверенный, что ее беспокоит цена.

– Не… не в этом дело. Просто… я не могу вернуться домой.

– Что? – Гиб вскинул брови. – Что значит, не можешь вернуться? Естественно, можешь!

Но Хлоя Мэдсен решительно покачала головой.

– Нет. Я не могу вернуться до пятнадцатого августа.

– Тебя что, изгнали из Айовы до пятнадцатого августа?

Хотя он не был в Айове лет двенадцать, вряд ли они там ввели закон, запрещающий кому-либо возвращаться.

– Я обещала, что вернусь пятнадцатого августа, – заявила Хлоя с таким видом, будто это что-то объясняло.

– Ну и что? Там же есть телефон? Позвони и предупреди, что приедешь раньше. Звони сейчас же и скажи, что возвращаешься сегодня вечером.

Но она покачала головой.

– Не могу.

– Почему?

Хлоя Мэдсен глядела на него, ломая пальцы. Ее фиолетовые глаза часто-часто моргали.

– Прекрати! – рявкнул Гиб.

– Что прекратить? – искренне удивилась она.

– Плакать. Не смей плакать.

Хлоя вскинула голову.

– Я никогда не плачу.

Гибсон фыркнул в ответ. Он не собирался спорить по этому поводу.

– Я не плачу, – решительно повторила Хлоя, правильно поняв его реакцию. – Тем более из-за работы, – уточнила она через секунду. Она помолчала, а затем глубоко вздохнула. Ее грудь поднялась и опустилась.

Гиб зажмурился. Он отвернулся, направился к двери, открыл ее и подождал, пока Хлоя выйдет.

Эдит, студийный менеджер все еще сидела за своим столом. Она взглянула на него с любопытством. Гиб надеялся, что она не станет убеждать Хлою продолжать спор.

– Я знаю, что сглупила сегодня, – произнесла Хлоя мягким, но решительным голосом. – Но когда мы с Джиной разговаривали о моей работе, я пообещала выполнять все, что требуется от ассистента. А она предупредила, что иногда мне придется выступать в роли модели. Я должна была понять, что ты не готовишься к съемке, а уже начал снимать. Но я думала, что… этого от меня и ждали. А когда ты сказал, чтобы я или делала, что велено, или садилась на свой самолет и летела домой… ну, я просто не могла вернуться домой!

– Почему?

Она посмотрела на него как на дебила.

– Потому что не могла! После всей этой кутерьмы… – Хлоя умолкла, поджала губы и не произнесла больше ни слова.

– Кутерьмы? – напомнил ей Гиб. Какой еще кутерьмы?

Но она не ответила.

– Слушай, это честно была ошибка. Я чувствую себя полной дурой. Я, небось, и выглядела как дура.

Нет, она выглядела… неотразимой. Гиб не думал, что сможет когда-нибудь забыть Хлою Мэдсен, скользящую обнаженной по его студии. Но вряд ли ей будет приятно это услышать.

Хлоя закусила губу.

– Я действительно хочу быть твоей помощницей. Пожалуйста, не обижайся… за то… что я сделала. – Она умоляюще на него взглянула.

– Я не обижаюсь, – буркнул Гиб. – Но ты не можешь остаться.

– Но ты же сказал Джине…

– Нет, – поправил он Хлою, – это Джина мне сказала. Джина всегда говорит, что я должен делать, а я пропускаю ее слова мимо ушей. Только вставляю в промежутках: «ага, ага, ага».

– Значит, ты и в этот раз вставил свое «ага», – ехидно заметила Хлоя. Она впервые проявила характер с тех пор, как вышла из кабинки для переодевания.

– Я не ожидал, что она действительно тебя пришлет!

– Вот видишь, прислала. Она сказала, что ты согласен. И пообещала, что эти два месяца я поработаю у тебя. Это не так уж много.

– Это много!

– Почему? – удивилась Хлоя.

Гиб был потрясен невинным видом, с которым она задала этот вопрос.