Возлюбленная леопарда   ::   Гилганнон Мэри

При воспоминании о разряженных женщинах на ярмарке представлялось совершенно невероятным, чтобы кто-то из мужчин захотел взглянуть на нее дважды. И все-таки интерес сэра Рэйвза был неподдельным. Он смотрел с таким напряженным вниманием, что через прорези в шлеме его глаза казались горящими. А как он держал за руку – Господи Иисусе, она боялась, что он никогда ее не отпустит!

– Не знала, что у мужчин бывают такие прекрасные лица, как у лорда де Лэйси, – призналась Астра. Маргарита согласилась без особого энтузиазма:

– Что ж, он красив, бесспорно, на мой вкус даже слишком. Я бы предпочла увидеть лицо другого, Ричарда. Странно, что он не снял шлем даже по просьбе друга. Можно подумать, он что-то скрывает.

Волнение вновь охватило Астру. Какое же на самом деле лицо у сэра Рэйвза? Может, такое же устрашающе свирепое, как его боевая кличка – Черный Леопард?

Оставшуюся часть пути они проделали без приключений и прибыли в Рэптон вскоре после захода солнца. До боли знакомая атмосфера аббатства подействовала на Астру умиротворяюще. Колокола, возвещающие вечерню, тихое пение молящихся, порядок и покой – Астре показалось, что она снова дома. Девушки поужинали простой и грубой пищей, а потом старый монах провел их в отведенные для гостей покои.

– Боже мой, как будто мы опять в Стаффорде. – Маргарита сморщила носик, обозревая узкую убогую келью. Она с отвращением пнула ногой лежащий на полу соломенный тюфяк, обругала про себя негостеприимную жесткость аскетического ложа и не удержалась от язвительной реплики. – Мы важные гости, а не какие-нибудь кающиеся грешники, могли бы принять нас и получше.

– Аббат Гросберг считает, что комфорт – враг чистого духа, – сурово отозвался монах. – Аббат предлагает гостям тихое пристанище, где можно подумать о своей греховной жизни и помолиться о прощении.

Маргарита закатила глаза и быстро выпроводила келейника, затем со вздохом опустилась на тюфяк.

– Я так устала, что засну где угодно, даже на этом жалком подобии постели.

Астра вздохнула. Она тоже была измучена. День начался очень рано и был так наполнен событиями, что прежде ей бы хватило на год. Она сняла платье и накидку с головы и вытянулась на одной из жестких подстилок, закрывшись тонким грубым одеялом.

Прошло несколько минут, показавшихся вечностью. Дыхание лежащей рядом Маргариты становилось все медленнее и глубже. Астра беспокойно ворочалась, пытаясь устроиться поудобнее. Страх пронизывал ее тело с ног до головы при воспоминании об опасности, которая грозила им в лесу. Сердце Астры тревожно застучало, и мышцы напряглись еще сильнее, когда она представила, что их могли изнасиловать и даже убить! Наверное, ей не следовало оставлять монастырь. Ясно, что с ее наивностью и глупостью мудрено было бы избежать злоключений на сельской ярмарке. А что будет, если ей придется столкнуться с опасностью и несправедливостью при дворе короля? Пожалуй, лучше всего вернуться в Стаффорд, пока не произошло чего-нибудь в самом деле ужасного.

Астра прижала руки к груди и почувствовала, как неистово стучит под ладонью сердце. Боже, какая она трусиха! Легкий испуг – и уже в мыслях спасительное бегство в Стаффорд. Если она сейчас сбежит, с мечтами о муже и семье будет навсегда покончено, остаток жизни пройдет в замкнутом мирке за монастырскими стенами, где время остановилось навсегда. «Нет, – сказала она себе решительно, – я не такая уж беспомощная».

В тысячный раз Астра подумала о своем отце, которого совсем не помнила, но знала, что он был отважным солдатом и глубоко порядочным человеком. Размышления об отце – он утонул, пересекая Ла-Манш в 1233 году, спустя всего лишь месяц после того, как умерла от после родовой горячки мать Астры, – вдохновляли девушку.