Хороша была Катюша   ::   Федорова Мария

Из этого кладезя женской мудрости Катя узнала, что мужчины любят женщин, которые хорошо готовят, шьют, вяжут, ведут хозяйство, прекрасно выглядят дома и на работе и к тому же успевают стать передовиками производства. С интуицией, достойной Клеопатры, школьница поняла, что последнее условие — не более чем дань приличиям, а остальные качества должны располагаться в ином порядке. Ее главное оружие — внешность, потому лет с шестнадцати Катерина подолгу изучала свое лицо на предмет появления морщин и пигментных пятен, боясь упустить следы неумолимого старения. Первой среди подруг она начала выщипывать старым рейсфедером густые черные брови, придавая им изысканно-ломаную форму, и ее голова стала первой, с которой старая учительница химии пыталась смыть в школьном туалете химическую завивку — теория явно противоречила практике, волосы поменяли свою структуру, но старушка никак не могла смириться с тем, что благодаря ее любимому предмету произошел вопиющий подрыв основ нравственности.

Глядя вокруг себя, Катя скоро пришла к выводу, что красота — необходимое условие для хорошей жизни, но явно недостаточное. Мужчины очень любили вкусную еду, а потому высоко ценили женщин, способных ее обеспечить. Так что «Книга о вкусной и здоровой пище» стала ее любимым чтением, и Катерина могла с упоением цитировать оттуда десятки рецептов. Но единственным блюдом, освоенным ею на практике, стало мясо с черносливом и картофельное пюре…

Что касается рукоделий, то не будет же она тратить годы на освоение всяких ремесел, а ходить в плохо сшитой юбке — нет уж, увольте. В качестве компромисса Катюша выучила азы вязания, набрала первый ряд, провязала несколько сантиметров и отложила. Многие годы этот якобы будущий свитер был бессменным реквизитом в пьесе, которую Катя играла всю свою жизнь. Каждый новый герой, входя в ее дом, заставал скромную красавицу со спицами в руках…

Герои были как на подбор — один другого хуже. Одноклассники, соседи, случайные знакомые, родственники подруг — все эти парни с радостью стали бы ее женихами, но Катя, моментально прикинув в уме потенциальные возможности нового кандидата, безжалостно отвергала ухажера. Она, как пианистка, понимала, что ей надо практиковаться каждый день — так что одного тут же сменял другой. В своем деле она достигла совершенства — не было мужчины, который устоял бы перед этим наивным, но предельно откровенным взором.

* * *



И все было мимо… Кавалеры приходили и уходили, дважды Катя даже влюблялась, но замуж так и не пошла, храня верность своему идеалу богатства и благополучия. Отметив «четвертной» юбилей, девушка поняла, что время не ждет и пора выходить на новый уровень. Стало ясно, что надо менять тактику. Катя начала приглядываться к журнальным и газетным объявлениям о знакомстве. Это была целина — грандиозный охват и свобода выбора. Катя начала писать письма. Сначала она пыталась делать это самостоятельно, но быстро обнаружила, что ее послания способны заинтересовать лишь маляра-штукатура, настолько они были бледны и убоги. И тут ее снова выручили пыльные подшивки «Крестьянок» и «Работниц». «Ты спрашиваешь, как я представляю себе нашу будущую семейную жизнь? Я просыпаюсь рано утром, вижу рядом крепко спящего любимого человека, тонкое обручальное кольцо мерцает на моем пальце, и счастье переполняет мою душу. Стараясь не потревожить любимого, я иду на кухню и готовлю легкий завтрак, ставлю его на поднос, включаю тихую музыку и вхожу в спальню…

Потом я весь день жду его с работы, и домашние дела доставляют мне радость — ведь все это я делаю для него.