Завещание   ::   Хейер Джорджетт

Не успев избавиться от Коллинза, он решил опровергнуть алиби лакея в ночь убийства Даусона. Это было уж слишком. До этого момента он отказывался верить, что Коллинз имеет к убийству отношение. Он также отказываются от намерений уволить его, несмотря на то, что терпеть его не мог. Но когда Коллинз был благополучно устранен с его дороги, он вдруг сообщает, что в то утро вручил ему уведомление об увольнении. Позвольте мне напомнить вам, сержант, что вы спросили меня, когда мы покидали особняк, что я обо всем этом думаю. Я сказал тогда, что обратил внимание на некоторые детали. Подтверждение тому, только что прозвучавшие слова.

Сержант не удержался и перебил его:

– Я тогда подумал: а заметили ли вы их тоже, мистер Эмберли, сэр?

– К счастью, да, – сказал Эмберли сухо. – Мне показалось, что Фонтейн понял, что загнал себя в угол. На следующий день после убийства Коллинза, то есть фактически сегодня, я утром надумал съездить в Литтлхейвен.

– Ты же говорил, что собираешься расследовать убийство, – заметила леди Мэтьюс.

– Формально так и было. Но я не хотел, чтобы Фонтейн узнал о моем местонахождении.

– Но, Фрэнк, что тебя заставило отправиться туда? – спросила Филисити.

– Моторная лодка, – ответил Эмберли. – Я не забыл о существовании моторной лодки, способной переплыть Ла-Манш. Не претендую на то, что предвидел, как она будет использована, нет. Но у меня было предчувствие, что Фонтейн, понимая, в каком опасном положении находится, может воспользоваться лодкой, чтобы сбежать, если его дела будут совсем плохи. Для этой цели лодка – превосходное средство. Приехав в Литтлхейвен, я навел справки и узнал, что лодку незадолго до этого забрали с Мортонской верфи и поставили на якорь у выхода из залива недалеко от того места, где находится бунгало Фонтейна. Как мне сказали, ее недавно отремонтировали, а когда я поплыл на лодке, чтобы посмотреть на нее, то убедился, что она готова к выходу в море. Получалось, что предположения правильны. Поэтому я нанял нашего друга-рыбака наблюдать за лодкой и в случае, если кто-то воспользуется ею, сообщить по телефону мне. Это дало бы возможность полиции связаться с французскими портами и задержать Фонтейна. Я до сих пор уверен, что Фонтейн изначально держал лодку наготове, чтобы сбежать. Поскольку Коллинз умер, у него не было ни малейшего желания причинять вред Ширли. Без завещания она ничего сделать не могла. Все убийства он совершил против своего желания. Я верю, что он говорил правду о том, что прошел через ад. Если бы он не получил наследство от дяди, то остался бы тем, кем был в душе – веселым, добродушным парнем, которому ничего не надо, кроме комфорта и достаточной суммы денег, чтобы удовлетворять заслуживающие одобрения вкусы. Беда в том, что он долгие годы считал себя единственным наследником Джаспера Фонтейна, а когда узнал, что может лишиться наследства, то посчитал немыслимым остаться без всего, кроме десяти тысяч фунтов. Практически у него никогда не было своих средств к существованию, кроме тех денег, что давал ему дядя. В той ситуации, в которой я его узнал, он производил впечатление хитрого, но не очень умного человека. Я уверен, что он никогда не представлял возможных последствий изначальных и сравнительно безобидных пригрешений. От двух слуг можно было спокойно откупиться небольшой суммой денег, но несмотря на это, он не сомневался, что Марк и Ширли не упустят возможности получить наследство, о котором не имеют представления. Он привык рассматривать поместье как свою собственность и, думаю, чувствовал себя в какой-то мере правым, скрывая последнее завещание. Сделав один неверный шаг, он вынужден был, как он сам признался, идти до конца.