Золотая судьба   ::   Мэтьюз Патриция

— Нет, вы ошибаетесь, Роган. Лестер Пью был американским гражданином и этот человек — тоже. Кроме того, тело было найдено на американской территории. Поэтому я не думаю, что это моя юрисдикция. А как насчет вас?

— Нет, только не я, — покачал головой Джош. — Я только что оставил службу. И что мы теперь будем делать?

— Думаю, мы должны просто отпустить его, — с мрачным спокойствием заключил Дуглас.

Вендел Пью по очереди посмотрел на двух представителей закона.

— Вы меня разыгрываете, — медленно произнес он.

— Вовсе нет, сэр, — покачал головой Джош. — Вы свободны и можете делать все, что хотите. И не для протокола: мы выражаем вам благодарность. Только никому не говорите, что слышали от меня такое. Я буду все отрицать.

В глазах Вендела Пью медленно проступало облегчение. Он сжал руку Джоша.

— Спасибо, сэр. И вам тоже, сержант Маккензи.

Он поднялся из-за стола и, пошатываясь от усталости, вышел из палатки. Джош смотрел ему вслед.

— Единственное, чего мы не можем сделать, — задумчиво произнес он, — это освободить его от чувства вины, которое будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Он хороший человек и никогда не сможет простить себе того, что сделал.

Он улыбнулся Белинде, и она, охваченная нежностью, ответила на его улыбку.

— Завтра на рассвете мы отправимся в Доусон, — сказал Джош и сжал ее руку. — Иначе мы не успеем вернуться до зимних морозов.

Белинда повернулась в объятиях Джоша и прижалась губами к мягким золотисто-рыжим волосам, покрывавшим его грудь.

Не открывая глаз, он притянул ее к себе и поцеловал в макушку. Никогда еще она не была так счастлива.

Завтра они поженятся — или, вернее, сегодня, потому что скоро наступит утро. Джош, который больше не был федеральным агентом, обещал ей, что они пробудут в Доусоне до весны, чтобы Белинда могла сделать зимние снимки города и золотоискателей. А потом? Ну, это дело отдаленного будущего, и беспокоиться об этом пока еще рано.

Она потянулась, наслаждаясь прикосновением скользящих по обнаженной коже простыней и близостью мускулистого тела Джоша.

Они вернулись в Доусон по реке, и оказалось, как раз вовремя — на следующий день первая зимняя буря погребла Доусон под снегом.

Но теперь ей было тепло и уютно в объятиях Джоша. Ее отец и Аннабел остановились в гостинице, оставив их с Джошем одних в квартире над студией.

Владелец одного из лучших салунов Доусона уезжал в Ном — пошли слухи, что там нашли сказочно богатую золотую жилу. Он выставил свой салун на продажу, и Морган Ли решил купить его, чтобы превратить это заведение в приличное место с хорошей едой и изысканными развлечениями.

Белинда улыбнулась своим мыслям. За развлечения будет отвечать Аннабел, которая, разумеется, станет звездой. Она уже переполнена идеями насчет костюмов, тканей и новых песен. Не было сомнений, что Аннабел Ли — а вовсе не Алабастер Уайт — скоро станет самой знаменитой женщиной Доусона.

Белинду это немного смущало. Она привыкла считать, что женщинам не пристало делать определенные вещи, и пение в салуне приграничного города входило в этот список. Если женщина занимается чем-либо подобным, ее считают падшей, отверженной, обреченной на несчастную жизнь. Но теперь этим занималась ее сестра, и она не только добилась успеха, но и была счастлива.

Конечно, удовлетворенно подумала Белинда, ее собственное поведение, не освященное узами брака, тоже не вызвало бы одобрения в обществе. Тем не менее она счастлива, необыкновенно счастлива!

Размышляя так, она провела ладонью по груди Джоша, по его плоскому животу и наконец нашла то, что в немалой степени служило источником ее счастья. Плоть Джоша шевельнулась от ее прикосновения, и Белинда хрипло рассмеялась.