Золотые розы   ::   Хэган Патриция

Она последовала за Валдисом, продолжая осыпать его вопросами:

– Прошу вас, прошу! Что с моим отцом? Почему он меня не встречает?

– Надеюсь, путешествие было приятным? – спросил Валдис, словно не слыша ни слова из того, что она говорила, но его улыбка была принужденной, а глаза смотрели настороженно, слишком пристально.

Эмбер снова попыталась определить, что же такого странного во взгляде ее сводного брата. Он тревожил ее, и тревожил неприятно.

– Да, все прошло отлично, просто отлично. Но что же все-таки с моим отцом?

– Мать все объяснит.

Валдис оглядел ее с головы до ног, задержав взгляд на груди. Когда он снова улыбнулся, это была уже искренняя улыбка.

Наконец ошеломленная Эмбер сообразила, что сводный брат попросту не намерен ничего ей рассказывать. Ее охватили разного рода подозрения, и по мере того как они крепли, ей становилось все более не по себе. Бабушка рассказывала, что после смерти матери отец много пил. Не хотелось верить, что эта привычка сохранилась и в день приезда дочери он напился до бессознательного состояния.

– Как некстати, что вы приехали ночью, – заметил Валдис, когда они устроились в двуколке. – Если бы сейчас был день, я показал бы вам чудесные места. Мы будем их проезжать. Здесь очень красиво.

– Я уверена, что мне понравится Мексика, – рассеянно откликнулась Эмбер. – Хотя как все-таки странно, что отныне мой дом будет в незнакомой мне стране. Впрочем, я, наверное, скоро привыкну.

– Si, я тоже очень на это надеюсь, – пробормотал Валдис себе под нос.

Их окутывала полная тьма, и невозможно было увидеть злорадной усмешки на его губах. Эмбер не замечала также и того, как пронзительные глаза родственника шарят по ее телу.

– А чем вы занимаетесь на ранчо, Валдис? – спросила она, тяготясь молчанием, которое воцарилось после слов брата. – Вы, наверное, ковбой?

– Вовсе нет, сеньорита, я не какой-нибудь простой вакеро, – засмеялся тот, забавляясь подобным простодушием. – На мне лежат все дела по ранчо. Ночь сегодня безлунная, и вы не можете видеть, что мы как раз приближаемся к границе моих земель и к поселению из саманных построек – я имею в виду розовый местный кирпич, из которого они сложены. В них-то и живут простые вакеро, многие даже с семьями.

– И много вакеро работает у вас?

– Si. Это ведь большое ранчо, сеньорита. Вы будете жить в господском доме, который называется асиендой. Уверен, вы найдете свой новый дом красивым и удобным. Он стоит на небольшом холме, а вокруг тянутся сады и пальмовые рощи.

Внезапно Эмбер сообразила, что сводный брат только что сказал «мои земли», и сразу же потеряла интерес к описанию асиенды. По письмам отца она составила впечатление, что ранчо управляет сама Аллегра Алезпарито с тех пор, как овдовела. Ее муж, знаменитый матадор, погиб в Мехико-Сити, во время корриды. Что касается Валдиса, тот производил не самое лучшее впечатление своим высокомерием. Он всем видом старался показать, что ранчо принадлежит ему и только ему.

Такой ход мыслей смутил Эмбер, заставил почувствовать себя виноватой. Возможно, она делала слишком поспешные выводы, основываясь на одной только инстинктивной неприязни к сводному брату. Да и откуда ей было разбираться в людях? Помимо школы, ей негде было общаться с ними, а умение судить о чьем-то характере приходит с опытом. К тому же, оказавшись в незнакомой стране, лучше помалкивать и учиться, копить факты, а не с ходу составлять впечатление, которое скорее всего окажется ошибочным. С невольной улыбкой она сравнила себя с узником, выпущенным на волю после долгого заключения в камере-одиночке. Придется воздержаться от необдуманных высказываний и поступков!

Впереди мелькнул свет, и это позволило Эмбер сориентироваться. Они приближались к невысокому холму, окруженному, словно часовыми, высокими деревьями. На нем стояла асиенда Алезпарито.