Амур-батюшка (Книга 2)   ::   Задорнов Николай Павлович

Долго смотрели отец с матерью, как Вася шел крупным шагом на лыжах через реку следом за нартой, запряженной собаками.

Сын уж подрастал. Ноги у него становились все длинней...

Впереди брел Покпа, пробивая снега, за ним Васька. За Васей - Улугу и Савоська.

Нарта и четверо охотников шли долго, становясь все меньше. Вот уж чуть заметные точки да черточка чернеют у подножья сопки, что огромным сугробом залегла за Амуром.

А за сопкой - хребты. Васе лезть на них... Материнское сердце болит. Подумать страшно, ведь слабое дитя, сосавшее ее грудь, пойдет через эти утесы.

А отцовское сердце надеется на сына, на его крепость, сноровку. Да и гольды не малые ребята, знали, кого брать с собой. Гнилого не позвали бы в такой далекий путь. Горд Кузнецов, что гольды признали его сына годным к охоте, взяли с собой.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ

Силин охотился в тайге в одиночку.

Однажды возвратился он под вечер в свой балаган и увидел, что там спиной к огню сидит гость - оборванный мужичонка лет сорока, длинноволосый, с бородкой клинышком. От его рубахи смердило потом и прелыми хвойными ветвями. Одежда его бедна, но ружье дорогое, неизвестной Тимохе системы.

Гость сварил похлебку, прибрался в балагане.

Силин поздоровался, гость поклонился ему. Тимоха достал из-под потолка мешок с хлебом и на поду от костра отогрел мерзлый каравай - тот стал пышный и горячий, такой точно, каким унесла его Фекла из печи на мороз в ночь перед мужниной дорогой.

Охотники сели обедать. Гость оказался из переселенческой деревушки с морского побережья.

- Далеко же тебя занесло! - удивился Силин. - А как вас по имени-отчеству?

- Михаил Порфирьич!

"Что-то мне лицо его словно бы знакомо!" - подумал Тимоха.

Мужичок рассказывал, как привезли крестьян на берег моря и как они мучились, боялись моря, все на Амур хотели уйти, но теперь привыкли, построились, расчистили пашни.

После обеда мужик чинил дыры на куртке.

- А ты откуда? - спросил он и удивился, услыхавши, что Тимоха с Амура.

- А разве не далеко до моря? - спросил Силин.

- Далеко! Суток четырнадцать надо плестись, верст триста будет.

- И к нам не ближе.

- Побывать бы на Амуре!..

Тимоха натопил воды из снега, помыл кипятком посуду.

- Нам бы к морю дойти!..

Тимоха и Михаил ночевали вместе. Утром они пошли в разные стороны, а вечером опять сошлись в балагане.

- Что же, - спросил Тимоха у Михаила, - у вас уж дальше пошел океан, берега не видать?

- Одна вода, - ответил охотник.

Михаил натопил снега в котелке и вымылся до пояса, выстирал рубаху.

Силина занимал этот человек. Был он такой же мужик, как и сам Тимоха, - невелик ростом, рыхлый и мягкий на вид, коротконогий, но видно, что скороход и хозяйственный. Дошел он пешком до Тихого океана, теперь зимами промышлял под Сихотэ-Алинем.

- Пришли мы на море, волна рушит берег, шумит, ветер воет, нет никого, только чайки летают. Лес стоит - лиственница. Я думаю: "Дай погляжу с горы. Раз есть гора, то получу себе удовольствие". Залез на сопку, посмотрел вниз, там сопки залегли в море мысами, как будто кто разные сапоги в ряд выставил. Придет в год раз казенный пароход из Владивостока. Семенов с Сахалина морскую капусту в Китай возит, товар привезет. Шхуны приходят... Больше норвежские и американские.

Про норвежцев Тимоха слышал впервые.

- Жили староверы, как звери, от людей прятались, нас сторонились. Они тоже переселенцы... Охотники...

Михаил расспрашивал про Амур. Он слыхал, что на Амуре - житница, хорошие земли.

- Как же ты через хребет перелез? - спрашивал Михаил.

- Головой, - отвечал Силин.

Михаил подолгу глядел на синие хребты Сихотэ-Алиня и пики, как бы искал, где удобнее перелезть через перевал.

- Вон место низкое... - показывал Силин.