Баллады   ::   Скотт Вальтер

А я - я видел крови ток,

И слышал смертной муки стон,

И знал - его настигнет рок:

Он будет копьями сражен.

Ты хочешь, чтоб отдался Мой

Утехам легким, не любя,

А он сейчас, о Роналд мой,

В тоске и страхе за тебя.

На лбу твоем холодный пот,

Твой ангел плачет, духи зла

Ведут свой хоровод, и вот...

Но дальше все сокрыла мгла".

"Сиди один и брови хмурь,

Пророк напастей и невзгод...

Я не боюсь грядущих бурь,

Когда так ясен небосвод!

И пусть правдив твой приговор

Страх не проникнет в грудь мою:

Отважно примет Гильенор

От вражьих копий смерть в бою.

Легла роса, сгустился мрак,

И Мэри ждать уже невмочь..."

Он свистнул весело собак

И, не простившись, канул в ночь.

Медлительно текли часы,

Багрово тлели головни,

И вот скуля вернулись псы,

У ног вождя легли они.

Где ж Роналд? Полночь. Тьма кругом.

У Моя на душе тоска.

Склонившись перед очагом,

Он угли шевелит слегка.

Но что это? Шуршат кусты,

В рычанье псов - смертельный страх.

Они дрожат, поджав хвосты,

Шерсть дыбом встала на хребтах.

Открылась дверь. За ней - ни зги.

И арфа зазвучала вдруг,

И легкие слышны шаги,

Им вторит струн дрожащий звук.

При свете меркнущих огней

Увидел незнакомку Мой

В одежде листьев зеленей,

Всю окропленную росой.

Насквозь промокла от росы.

На шее - капель жемчуга.

Сушила золото косы

Красавица у очага.

И робкий голос прозвучал,

И был он пенья птиц нежней:

"Ты девушку не повстречал

В одежде листьев зеленей?

С ней вождь, прославленный герой,

Он по-охотничьи одет,

При нем палаш и лук тугой,

По ветру вольно вьется плед",

"Но кто же ты? Кто двое те?

Мой спрашивает, побледнев.

Зачем ты бродишь в темноте?

Не место здесь для юных дев".

"У Кэтрин-лох, меж мрачных скал,

Над синевой бездонных вод,

Наверно, замок ты видал?

В нем доблестный Гленгайл живет.

Я дочь его и в этот бор

С сестрой охотиться пошла.

Нам повстречался Гильенор...

Меня охота увлекла,

Я заблудилась... Ночь, темно...

О, помоги найти сестру!

Нечистой силы тут полно

Одна, от страха я умру".

"Да, злобных духов здесь не счесть,

И, чтоб обычай соблюсти,

Молитву должен я прочесть;

Потом готов с тобой идти".

"Нет, прежде проводи меня!

Тебе ведь жалость не чужда:

Должна до наступленья дня

Я дома быть - не то беда!"

"Три "Отче наш" сперва скажи,

Три "Славься" повтори за мной,

Уста к писанью приложи,

И легок будет путь домой".

"И это рыцарь? О позор!

Ты мне и жалок и смешон!

Скорее воинский убор

Смени на черный капюшон.

А ведь задор в тебе кипел,

Не страшен был и самый ад,

Когда в Данлетмоне ты пел

Беспечной Морны томный взгляд".

Мой на мгновенье онемел,

И пламень сумрачный в глазах,

И щеки белы, словно мел,

А в сердце ненависть и страх.

"Когда я у костра без слов

Лежал, сказав "прощай" всему,

Не ветер ли тебя принес,

Не ты ль кружилась там в дыму?

Сгинь с глаз моих, изыди, тварь!

В тебе не смертных кровь течет:

Родитель твой - подземный царь,

А мать - властительница вод!"

И Мой лицом к востоку стал,

С лица откинул прядь волос,

Молитву трижды прошептал,

Заклятье трижды произнес.

И заиграл на арфе он

Был мрачен тот напев и дик...

Какой в ответ раздался стон,

Как изменился девы лик!

Змеей виясь, она росла,

Коснулась крыши головой

И сгинула - как не была;

А вслед лишь ветра свист и вой.

И град пошел, и хлынул дождь,

Лачугу смыл воды поток,

Но невредим остался вождь:

Он и под ливнем не промок.

И хохот дьявольский потряс

Насупившийся темный лес,

Потом затих, вдали угас

Под сводом северных небес.

Едва он смолк, ударил гром,

И с кровью смешанная грязь

На угли очага ручьем,

Шипя и брызжа, пролилась.

Отрубленная голова

Упала наземь тяжело...

В глазах предсмертная тоска...