Без ножа и кастета   ::   Лаврова Ольга

Один из молодых людей мгно­венно берет его за локти, другие быстро проникают в комнату уголовника. Некоторое время оттуда доносятся возня и галдеж.

– Проверка документов! – тем временем объявляет в передней Пал Палыч.

– Не имею! – поспешно признается Томин.

– Это ваши отселенные жильцы? – спрашивает Пал Палыч Мусницкого.

– Я не обязан каждого знать в лицо, – отрезает тот.

– Ваши документы? – Пал Палыч обращается к тату­ированному.

По замыслу Знаменского происходящая сцена должна быть переломным моментом в поведении Мусницкого на следствии, так что интересует его не столько уголовник, сколько реакция начальника ДЭЗа.

Уголовник прокашливается и медлит с ответом, пе­реживая то, что творится в его комнате. Ему «на помощь» приходит Томин:

– Товарищ начальник, тут у всех только справки об освобождении. Из мест довольно отдаленных.

– На правой руке у гражданина хорошая справка, товарищ подполковник, – замечает придерживающий уголовника молодой человек.

Пал Палыч разглядывает его предплечье и читает: «Я, как дома, в тюрьме. А на воле – в гостях. Но на воле я гость нежеланный». Мать честная, поэзия чистой воды! Что вы в столице-то делаете, «гость нежеланный»?

В беседе с представителями органов (тем более в чинах) уголовник по мере способностей вежлив.

– Ехали мимо, в места проживания… заскочили, – смягчает он свой грубый голос. – Виноваты, подзадержались.

– Почем платили за сутки?

– Чирик.

– По десятке, – «переводит» Томин.

– Кому?

Уголовник дергает подбородком в сторону Мусницкого.

– Хозяину. С-сука! – шипит он ему. – Пришить бы тебя – и абзац!..

Томилин и группа задержания выводят из подъезда уголовника с тремя подельщиками и расхитителя. Подка­тывает милицейский УАЗ, туда препровождают задер­жанных, сотрудники рассаживаются по «Волгам», и ма­шины уезжают.

Вышедшие из подъезда Знаменский, Томин и Мус­ницкий с разными чувствами наблюдают завершение операции.

– Уже полпервого! – восклицает Мусницкий. – Мне надо срочно позвонить!

– Прошу, – говорит Томин, – в машине радиотеле­фон. – Он распахивает дверцу «Волги», привезшей сюда Знаменского, Томилина и Мусницкого, и переговарива­ется с шофером.

– А вы тут что?.. – недоумевает Мусницкий.

– На службе, – улыбается Томин и протягивает ему телефонную трубку.

– Назовите городской номер, вас соединят.

Мусницкий следует инструкции Томина.

– Алло! Секретарь Михаила Самсоныча?.. Леночка, скажите: Мусницкий по срочному вопросу!

Слышен холодный женский голос:

– Михаил Самсоныч велел передать, чтобы вы его впредь не беспокоили. – Отбой, короткие гудки. Мус­ницкий отирает пот со лба. Пал Палыч отбирает у него трубку.

– Ведите в дом, где квартирует дочь Сони Нарзоевой. Тут ближе пешочком.

– Не пойду! – со злобой отвечает Мусницкий. – Я с вами столько времени потерял! У меня совещание!

– Вам больше нет надобности проводить совещания. Теперь беседовать с вами придется нам. Пошли!

Обмякший Мусницкий подчиняется. Они углубляют­ся в жилой массив. Наперерез выруливает «скорая по­мощь». Высовывается женщина в белом халате:

– Где пятое строение? Пятое строение! Рядом яма!

– Ну же! – требует Пал Палыч ответа от Мусниц­кого.

– За тем корпусом налево, – протягивает руку на­чальник.

Они идут в том же направлении, куда уехала «скорая помощь». Вскоре видят людей, толпящихся неподалеку от дома.

– Кто-то упал в яму! – высказывает догадку Пал Палыч.

Мусницкий совсем замедляет ход.

– Федоров! – окликает он чью-то спину.

В некотором замешательстве приближается мордастая личность.