Чудовищный муравей   ::   Фаст Говард

---------------------------------------------

Фаст Говард

Чудовищный муравей



Говард Фаст

Чудовищный муравей

Каждое лето, обыкновенно в августе, четверо моих близких друзей и я отправляемся на недельку порыбачить на озера Сейнт Реджис, в Адирондаке. Мы постоянно снимаем один и тот же домик, наслаждаемся греблей на каноэ, рыбалкой, а иногда даже вылавливаем несколько окуньков. Мы не так уж и сильны в рыбалке, но зато прекрасно играем в карты, с удовольствием занимаемся хозяйством и вообще расслабляемся.

Прошлым летом я приехал в Адирондак на три дня позже друзей. У меня накопились неотложные дела, которые я должен был закончить до отъезда. Погода стояла приятная - ровная и теплая, и я решил остаться еще на пару дней после отъезда моих друзей. Перед нашим домиком была небольшая совершенно ровная поляна, и мне захотелось часок-другой поиграть на ней в гольф. Вот почему металлическая клюшка для гольфа оказалась потом рядом с моей кроватью.

В первый день, когда я остался один, я открыл на ужин банку консервированной фасоли и пиво. Потом лег в постель, прихватив книгу "Жизнь на Миссисипи", пачку сигарет и двухсотграммовую плитку шоколада.

На улице было еще совсем светло. Сквозь окно проникало достаточно света, чтобы можно было свободно читать. Оторвавшись от книги, я как раз потянулся за очередной сигаретой, когда заметил его на ножке кровати. Кончиками пальцев я нащупал клюшку для гольфа и одним движением поднял и опустил ее. Удар вышел точным и беспощадным - я убил его.

Первым делом я обнаружил, что весь мокрый от пота. Потом почувствовал, что мне становится плохо. Я вышел на воздух. Меня рвало.

Прикоснуться к нему голыми руками не мог. Я взял кусок бумаги, поддел его и бросил в корзину для рыбы. Потом отнес корзину в багажник и поставил рядом с вещами, собранными для отъезда. Затем вернулся, запер дверь, сел в машину и поехал в Нью-Йорк. По дороге всего только раз остановился вздремнуть - на подъезде к Тровею. И проспал не более часа. Когда я подъехал к городу, уже почти рассвело.

Во время завтрака я объяснил жене, что мне никогда особенно не импонировало одиночество. Потом пошел в кабинет, закурил и принялся рассматривать корзину для рыбы, стоявшую на столе.

Я продолжал сидеть в своем кабинете и курить сигарету за сигаретой. В конце концов я позвонил в музей и спросил, кто заведует отделом энтомологии. Мне назвали имя - Бертрам Либермэн, и я попросил его к телефону. У него был приятный голос. Я представился, назвав свою фамилию Морган. Еще сказал, что я писатель, и Либермэн вежливо заметил, что слышал обо мне и даже читал что-то из моих вещей.

Я попросил Либермэна назначить мне встречу, если это возможно. Он ответил, что сегодня очень занят и спросил меня, нельзя ли перенести на завтра.

- Боюсь, что нам необходимо встретиться незамедлительно, - твердо сказал я.

- О! Вам нужно получить какую-нибудь информацию?

- Нет, я хотел бы показать вам один экземпляр.

- О!

- Я думаю вас это заинтересует.

- Это насекомое? - мягко спросил Либермэн.

- По крайней мере мне так кажется.

- О? Большое?

- Довольно большое, - ответил я.

- Одиннадцать часов вас устроят?

- Я буду, - сказал я.

- Еще один вопрос. Это насекомое - мертвое?

- Да, мертвое.

Кабинет Либэрмэна был большим и квадратным. Кроме него здесь были двое: человек из ФБР Фицджеральд и сенатор Хоппер.

Мы обменялись рукопожатиями, и Либермэн спросил меня, указывая на корзину:

- Это то самое?

- Да.

- Я могу посмотреть?

- Пожалуйста, - ответил я. - Я ничего не собираюсь от вас скрывать. Я могу даже вам его подарить.

- Спасибо, мистер Морган, - сказал Либермэн. Он открыл корзину и заглянул внутрь. Потом резко выпрямился, и Фицджеральд и Хоппер вопросительно посмотрели на него.